Любознательный от природы Ларо часто натыкался на творения Древних, когда вместе со сверстниками бродил по окрестностям деревни, и всякий раз, когда он задумывался над тем, кто такие эти самые Древние, печаль и грусть охватывали его. Мальчик размышлял, не в силах остановиться на чем-то одном, и в конце концов находил себе другое занятие, отогнав «странные» мысли. Мать не раз говорила: «Это удел наших Хозяев — думать, мы же должны подчиняться, исполнять то, что нам поручили. Только тогда мы сможем выжить в этом суровом мире».

Ларо шагал по дороге, вспоминая многочисленные наставления матери. Мир казался ему удивительным и прекрасным. Его распирало от счастья, от гордости за себя, за свою мать… Остальные, удостоенные великой чести, похоже, чувствовали то же самое. Радостные улыбки освещали лица, все выглядели довольными и счастливыми.

Креб держался чуть сзади, словно конвоируя женщин и детей. За всю дорогу он ни разу не обратился к людям.

Впереди показались закутанные в тенета паутины огромные бетонные блоки «дворца», похожие на кубики, раскиданные гигантским малышом. Посланец Наместницы передал людям ментальный приказ остановиться, и все замерли в радостном ожидании.

Потом раздался тихий шорох; нити паутины затрепетали. Навстречу людям вышла странная процессия. Впереди, перебирая лапами, шли два огромных боевых паука. Подслеповатые глазки зло сверкали, подергивались хелицеры, покрытые ядом. Пауки были готовы наброситься и растерзать любого врага их Повелительницы. Но кто же посмеет причинить вред самому прекраснейшему из созданий? За боевыми пауками следовали несколько советниц. Их маленькие, не больше чем ладонь человека, тела были едва различимы за спинами пауков-смертоносцев. Позади них шествовала сама Наместница.

При виде ее сердце Ларо переполнилось любовью. Никогда в жизни он не видел более прекрасного создания. Старая паучиха едва передвигала лапы и сильно прихрамывала, покрывавшая тело седая шерсть выглядела свалявшейся, но это ничуть не уменьшало красоты паучихи. Умная, проницательная и заботливая матрона. Если бы Наместница потребовала, он убил бы собственную мать, только чтобы угодить ей.

Конечно, Ларо и раньше слышал, что Наместница прекрасна. Действительно, ничто в его крошечном мире не могло сравниться с красотой этого неземного существа.

Видимо, повинуясь ментальному приказу Наместницы, Ори как старшая из присутствующих женщин вышла вперед. Только мгновение смотрела она на свою повелительницу, а потом Старшая Служительница повернулась к женщинам и детям. Она двигалась странно, словно повинуясь движениям нитей невидимого кукловода. Глаза матери Ларо закатились, однако мальчик ничуть не испугался. Он наблюдал подобную картину всякий раз, когда Наместница или кто-то из Хозяев через ее мать общались с людьми.

— Я — Наместница Повелительницы — обращаюсь к вам через уста этой женщины и приветствую вас, — заговорила Ори. Даже голос ее изменился: из мелодичного грудного он превратился в хриплый, надрывистый. Казалось, еще одно слово — и Ори зайдется в приступе сухого кашля. Сегодня для вас Великий День. Сегодня для вас не просто праздник. Вы входите в жизнь, ваше детство закончилось, и теперь вы должны будете делить все тяготы жизни наравне с вашими родителями. Ори сделала паузу, словно давая собравшимся осознать важность ее слов. Сейчас вы, те, которые еще вчера были детьми, будете по очереди подходить к Наместнице, и она определит, какая работа подходит каждому из вас. Подойдя, вы должны преклонить колени, потом протянуть руки ко мне и с радостью принять уготованную вам судьбу.

Первыми, как всегда, были девочки. По очереди выходили они вперед и, пройдя мимо боевых пауков, останавливались в нескольких шагах перед Наместницей, опускались на колени, низко склонив голову, и, словно в мольбе, протягивали руки к старой паучихе. На мгновение каждая из девочек застывала, а потом, поднявшись на ноги, возвращалась к своей матери. Во время этого ритуала Ларо стоял неподвижно, зачарованно наблюдая за безмолвным действом.

Потом настал черед мальчиков.

Первым был Арим. Ларо плохо знал этого толстого подростка, быть может потому, что Ори недолюбливала мать Арима — Ливи, вздорную, крикливую женщину.

Точно так же как девушки, Арим прошел мимо боевых пауков, преклонил колени… Неожиданно одна из паучих — советниц Наместницы — зашевелилась. Ее движения были почти неразличимы для человеческого глаза. Как и все пауки, она могла двигаться намного быстрее людей. Мгновение — и хелицеры паучихи коснулись его руки. Арим даже не успел понять, что произошло. Когда советница отпрянула, мальчик безмолвно повалился на песок.

Мать Арима с криком рванулась было вперед, но Ори, вытянув руку, остановила ее. Вновь Старшая Служительница заговорила, обращаясь к Ливи от имени Наместницы:

— Стой, женщина! Твой сын был безумен и поплатился за это.

— Нет! — воскликнула Ливи. — Он хороший мальчик…

Но Наместница, похоже, не слышала слов несчастной:

— Безумие таилось внутри его, как червь порой таится в красивом на вид яблоке. Оно могло в любой момент вырваться наружу, причинить вред Повелительнице, а также погубить многих. Разве этого ты хотела? Разве ты хотела, чтобы твой сын убил кого-то из твоих дочерей и сыновей?

— Нет, — потупившись, ответила Ливи.

— Значит, ты должна возблагодарить меня за то, что я спасла всех нас от бед, которые мог сотворить безумец. Ты должна быть счастлива, потому что, отсекая лишнее и больное, ты находишься на верном пути в Счастливый Край. Это не первый твой ребенок и, надеюсь, не последний. Многие из них стали достойными тружениками во славу нашей Повелительницы. Так пусть и этот твой сын, не причинив никому вреда, отправится в Счастливый Край.

Ливи кивнула. Ларо, наблюдая за ней, видел, как постепенно меняется ее лицо. Первоначальный ужас утраты сменился отрешенным, равнодушным выражением, а потом губы Ливи вновь растянула широкая улыбка. Любовь к Наместнице возобладала. Несчастная мать поняла, насколько милостиво поступила ее Повелительница, уничтожив безумца.

Тем временем из темного портала справа от пауков вышли две женщины-прислужницы — рослые и крепкие, они были на голову выше матери Ларо. Их мускулистые тела покрывали сверкающие бронзовые доспехи, которые не защищали, а лишь подчеркивали физическое превосходство над жителями деревни. Лица женщин закрывали маски, чем-то напоминавшие лики пауков. На поясе в кожаных ножнах висели бронзовые мечи. Подхватив раздувшееся и почерневшее от яда тело Арима за руки, они поволокли его по бетонным плитам куда-то в недра