сиди спокойно и слушай. Джеймсина появилась на свет около двух…

– Джеймсина? – повторила Тэффи, заинтересованная, несмотря на свою печаль. – Вы же не собираетесь назвать бедного ребенка таким именем?

– И пока мы все суетились вокруг матери и младенца, как и положено, – продолжал Поль, – Клодии приспичило, чтобы я позвонил на Аляску. Немедленно. И не уходил бы, пока не дозвонюсь.

– Аляска? Не Аризона, куда она уехала, как писали в газетах? – спросила Тэффи, заинтригованная помимо своей воли. – Кстати, кто подкинул газетчикам эту утку?

– Я. Через ее рекламного агента.

– Можно было догадаться. Еще один пример того, какой ты…

– Не говори так! – Поль зажал ей рот и не отпускал, несмотря на все ее усилия вырваться. – Так вот, Аляска отняла у меня час. Потом я отвез мою мать обратно, на что ушел остаток ночи.

Янтарно-стальные глаза внимательно смотрели на Тэффи, и он убрал свою ладонь, как будто ждал ее ответа.

– Она останется в городе на несколько дней.

– Чтобы навещать внучку?

– Думаю, она навестит Клодию и Джеймсину, но они не родственники. Даже, слава Богу, не через Ника. – Поль благодарно возвел очи горе.

– Через Ника? – Тэффи нахмурилась. – Не думал же ты, что Ник – отец ее ребенка?

– Я не знал, что и думать, а Клодия не говорила.

– Но… но он может быть твоим? – Она заглянула ему в глаза, уже сомневаясь в его вине. – Вы были любовниками?

– Никогда. – Поль медленно и торжественно покачал головой, не отрывая от нее взгляда. – Даже когда мы учились вместе в колледже, десять лет назад.

– Но… ты привез ее в Федеранж…

– Все заботятся о Клодии, ты что, забыла?..

Он искал понимания, и он его получил. Тэффи вспомнила, что Клодия всегда вела себя как обиженный ребенок, и это действовало тем сильнее, что от нее ожидали стойкости и благоразумия взрослой женщины. Ведь и она сама, Тэффи, не далее как прошлой ночью клюнула на эту удочку, несмотря на всю свою боль.

– В том числе и моя мать, – продолжал Поль. – Раз уж Клодия ей понравилась, она стала винить во всех ее бедах только меня.

– И она хотела, чтобы ты женился на Клодии. – Тэффи вспомнила кое-что из их вчерашнего разговора в лесу. – Ты говорил, что твоя мать несет тяжкий груз. Ты имел в виду, что она заботится о Клодии, а за это ты должен жениться?

– Дурочка. – Он приподнял один из ее мокрых локонов и пропустил между пальцев. – Я никогда бы не согласился на такое!

– Так ты сделал это всего лишь из дружбы?

– Дружба много значит, мышка. Мы с Клодией знакомы сто лет. Она не могла уехать, нуждалась в покое… – Он пожал плечами. – Я все устроил в понедельник после ярмарки.

Тэффи вспомнила нескончаемую пытку ожидания в тот день, постепенно тающую надежду на новую встречу с ним.

– Я подумала тогда, что ты меня бросил.

– Правда? – Поль улыбнулся знакомой иронической улыбкой. – Я подумал то же самое, когда ты сообщила, что собираешься стать исключительно деловой женщиной.

Он подшучивал над ней, и ей это нравилось, ей нравился он сам. Но нельзя допустить, чтобы он опять обвел ее вокруг пальца. А вдруг он и сейчас врет?

– Почему ты не рассказал мне все раньше, Поль?

– И ты еще спрашиваешь? – изумился он. – Потому что это была не моя тайна.

– А как тебе удалось скрыть все от Ника?

– Мне и не пришлось. Он к тому времени уже нанес бабушке свой визит вежливости. – Поль скорчил гримасу. – Вскоре после этого он уехал домой.

– Но если ты подозревал, что ребенок может быть от него…

– Все равно это был секрет Клодии. Слава Богу, теперь все, наконец, разрешилось, – добавил Поль с чувством.

– Неужели? – прервала его Тэффи. – И тебе дозволено разгласить тайну?

– Еще бы, после всех моих хлопот. – Он снова зевнул. – Теперь даже мать признает, что отец Джеймсины – Джим Грейди.

– Джим Грейди? Кто это?

– Рыжеволосый горный инженер с Аляски.

– Так это ему ты должен был позвонить?

– Он уже вылетел сюда. И надеюсь, у него хватит ума не называть дочку своим именем. – Поль подавил зевок. – А сейчас, может, забудем Клодию и ее проблемы? Иди сюда и помоги мне заснуть…

– Нет! – Тэффи сопротивлялась его попыткам привлечь ее поближе. – Ты все еще ничего не сказал о ноше, которую несет твоя мать.

– Ах, это. – Его руки задержались на вырезе ее футболки. – Она старается заставить меня сделать то, что я когда-нибудь все равно собирался сделать.

– А именно?

– Жениться на симпатичной порядочной девушке, поселиться в Федеранже и управлять виноградниками.

– Симпатичная порядочная девушка. – Тэффи вдруг почувствовала страшный холод. – Наверное, твоя мать нашла кого-нибудь еще вместо Клодии? Подругу детства, может быть?

– Как ты догадалась? – В ярком свете утреннего солнца его глаза внезапно приобрели стальной оттенок. – У одного из наших соседей есть дочь…

Тэффи больше не могла слушать.

– В любом случае между нами все кончено.

– Ты сошла с ума? – Поль потрогал ее лоб. – Температуры вроде нет. Ты вправду думаешь, что я позволю матери выбирать мне невесту?

– Если смотреть с такой точки зрения, то нет, – призналась она. – Но ты всегда делаешь то, что разумно и практично.

– Ты так считаешь? – Янтарь засветился в его взгляде, теплый и печальный. – Ты считаешь, разумный и практичный человек добровольно согласился бы на кутерьму, в которой я живу последние пять месяцев?

– Кутерьма закончилась, – тихо сказала Тэффи. – Все кончено. Ты можешь делать, что хочешь.

– Правильно. Поэтому мы сегодня в четыре встречаемся с моей матерью за чаем. – Он потянул ее за ворот футболки. – Если ты не сляжешь с воспалением легких.

– Зачем мне встречаться с твоей матерью? – Тэффи схватила его за руки.

– Разве непонятно? Я должен был привезти тебя в Федеранж еще несколько месяцев назад. – Его руки скользнули вниз, к ее брюкам. – Но я не мог, пока Клодия была там…

– И твоя мать все неправильно воспринимала, – закончила Тэффи, застегивая молнию, которую Поль расстегнул.

– Не только. Клодия была такая скрытная и подозрительная. Ты знаешь, беременные женщины иногда странно себя ведут.

– Не знаю. – Тэффи вздохнула. – Но, возможно, скоро выясню.

– Что? – Он на мгновение нахмурился. – А, ты имеешь в виду вчерашнее.

– Это все, что ты можешь сказать?

– Я, естественно, предпочел бы, чтобы все обошлось. Я хочу, чтобы мы побыли только вдвоем, прежде чем заведем детей… ох! – Он попытался обнять ее, но отстранил. – Тэффи Гриффин, если ты сейчас же не снимешь эти отвратительные мокрые тряпки, я… я сорву их.

Тэффи знала, что он способен на это, но продолжала сопротивляться.

– Попробуй только, я наберу еще снега, и на этот раз… – Она