Ларс. — И не раз. Он был недоволен своей жизнью в поместье?

— Не знаю. Здесь его не обижали. Но кто разберет, что у него было на уме?

— Он собрался на север, — повторил Ларс насмешливые слова Карлсена. — И не налегке. Так или иначе, они с Веснушкой спелись, думаю, еще до смерти Амундсена, иначе откуда Веснушка узнал, что барон и его друг ищут карту.

После убийства Амундсена Уле Карлсену скоро надоело сидеть без дела: преступная жилка взяла свое, а, может, закончились выданные вами деньги. Он сколотил небольшую шайку, облюбовал себе укромное местечко — за время, проведенное в Гёслинге, он тщательно изучил горы, — и начал полегоньку трясти окрестные фермы. Но вот незадача: однажды во время нападения Уле узнали, и полиция объявила его в розыск. Теперь он жил в долине почти безвылазно — выбираться в город стало опасно.

Когда ваш сын снова вернулся к мысли о сокровище, Ильмо следил за бароном в оба глаза, но карта не обнаружилась. И тут Веснушка решил ограбить постоялый двор в Миллгаарде. Я не знаю, было ли это сделано ради наживы, или он подозревал, что Амундсен оставил бумаги в гостиничном сейфе незадолго до смерти. Возможно, и то, и другое.

Ильмо помог Веснушке вытащить сейф с постоялого двора и сделал так, что лошади и люди будто растворились, не оставив после себя ни следа. Если бы не подковы Звездочки…

— А в сейфе действительно были ценные документы? — спросила Дагмар Дальвейг.

— Там были лишь бумаги гере Пауля и записная книжка. Думаю, она принадлежала Амундсену. Я видел его бумаги в нашем архиве — почерк очень похож.

После побега Уле вернулся сюда, желая завладеть кладом. Ваш сын и Мерк разделили добычу, и, вероятно, сообщники собирались выкрасть обе половины сокровища. Но в случае с учителем Веснушку опередили, и опередили такие лица, вступать в противоборство с которыми ему было не по силе. Карлсен понял, что половина клада потеряна безвозвратно, и решил во что бы то ни стало добраться до второй.

И тут вы и ваш сын сами облегчили ему задачу, одновременно покинув дом. Да еще и оставив ваш ключ от подземного коридора гере Леннвальду. Вы настолько ему доверяете, госпожа Дальвейг?

— Я не склонна обсуждать с вами вопрос моего доверия, — равнодушно ответила баронесса. — Как вы видите, гере Леннвальд его полностью оправдал, и довольно.

— Да, оправдал. Но ключ от люка они все же сумели добыть, пусть и обманом. Как рассказал сам Леннвальд Кнуду Йерде, Ильмо сообщил ему, что Уле Веснушка вызывает его на разговор в Волчьем распадке. Когда управляющий явился на место встречи, они под дулом обреза отобрали у него ключ, а затем Уле неожиданно столкнул его в волчью яму. И то, что колья в ней подгнили, и ваш управляющий отделался поначалу лишь потерей сознания и ушибами — большое везение. А то что Кнуд Йерде и Эдна Геллерт его вовремя нашли и вытащили — везение вдвойне. Думаю, все остальное вы уже знаете от сына.

Ларс умолк. В жизни не приходилось говорить так долго — даже в горле пересохло.

Огонь в камине угасал. Тишина в доме казалась мертвой.

Баронесса коснулась рукой лба: видимо, разговор утомил и ее.

— Вы обещали мне длинную историю, гере Эриксен, и она в самом деле такова. Но пока я не услышала ни слова о покушении на Свейна.

— Да, но сказать по чести, покушение — вопрос глубоко второстепенный. Да-да, и не стоит бросать на меня возмущенный взгляд. Вашего сына никто не собирался убивать, он и ранен-то был по чистой случайности.

— То есть? — процедила Дагмар Дальвейг. — Вы утверждаете…

— Когда я стоял под дулом револьвера, Уле Карлсен обронил слова, которые просто-таки озаряют всю историю с покушением. А вы — несколько минут назад — сделали свет еще ярче.

— Да что вы?

— Веснушка назвал Ильмо «неубивцем». Когда Кнуд Йерде пытался поймать ульпа, тот нажал на спусковой крючок — но пуля прошла выше. С такого расстояния невозможно промазать. Он не пытался перезарядить обрез, а бросил его и попытался сбежать. Странно, не правда ли? Но вспомните детские страшилки — нойд не может убивать людей сам. Ильмо стрелял в барона, но он не собирался причинять вред вашему сыну, он лишь жаждал отомстить Бъярне Тильсену.

— Таким изощренным способом? Полноте…

— И виновата здесь, как ни странно, несчастная любовь.

— Любовь⁈ — баронесса удивленно посмотрела на Ларса.

— Не верится, но это так. Ильмо приглянулась… одна местная девушка. Однако она отвергла его и высмеяла его непривлекательный вид и бедность.

… Такая нелепица, моя сестра и какой-то уродливый северный дикарь. Именно так сказал благородный альв Гери Кнуду Йерде, когда тот перед рассветом отправился к еловым воротам за подтверждением. — Мы с братом даже собирались проучить этого убогого нищеброда, но Сигне не позволила, пасть Фенрира!

— А позже Ильмо узнал, что девушка выбрала Бьярне Тильсена, и решил отомстить. Проследил за Бьярне, выбрал удобный момент и нанес удар. Усыпив парочку, он пробрался в дом Тильсенов — подбросить улики и унести оставленный Бьярне оберег. Но так как гере Леннвальд взял его с собой в город, чтобы подготовить побег Веснушки, ему пришлось разыграть отравление, чтобы выиграть время. Он подстерег вашего сына, и оба выстрела должны были пройти мимо, но лошадь встала на дыбы, и пуля зацепила руку. На месте засады он бросил оберег Бьярне да еще и чуток поворожил, чтобы я не прошел мимо. А сам вернулся в загородную гостиницу и тем же вечером сидел в дилижансе.

— Но на что он рассчитывал? Правда все равно вышла наружу, когда та девица пришла в полицию.

— Подумайте сами. Если бы Бьярне осудили — это была бы прекрасная месть, но если бы парня отпустили (как и произошло), то отец Кары точно бы заставил его жениться — тоже немалое унижение. Ильмо надеялся, что разлучит парня с возлюбленной. В любом случае парень натерпелся столько, что нойд мог считать себя в выигрыше. А за себя он не боялся: чтобы раскрыть это дело, нужно поверить в странные вещи. Да и в любом случае он собирался покидать наши края. Господину нойду просто не повезло.

— Да, человеку, на пути которого встанете вы, не позавидуешь, — заметила баронесса.

Ларс слегка поклонился.

— Но я надеюсь, моя дорога свободна? — вопрос прозвучал почти небрежно. Дагмар Дальвейг желала проверить, как он поступит дальше. Будет ли настаивать на своей версии