облизала пересохшие губы. Определенно приезжий.

— Он мой, — прошептала Джесс тихо и благоговейно, как будто обращалась к папе римскому.

Мужчина понюхал воздух, словно что-то искал, и мрачное выражение появилось на его лице.

Я не винила его. Может быть, это было мое воображение, но я была уверена, что чувствую запах жира и прокисшего пива за полмили от бара.

Мой фартук и белая футболка с логотипом «Тап-Хауса» внезапно показались мне грязными и тесными. Это было неподходящее место для такого бога, как он. Он был не от мира сего великолепен, с густыми взъерошенными волосами и подстриженной бородой, подчеркивавшей его сильную челюсть.

Он приблизился, и мой пульс участился. Что-то в нем кричало об опасности. Когда он толкнул входную дверь, весь бар погрузился в тишину — за исключением идиотов по телевизору, которые все еще бессвязно рассказывали о похищениях. Все взгляды были устремлены на него, и мы все знали, что не соответствуем ему.

Он оглядел комнату, не как заблудившийся человек, а как охотник, оценивая две дюжины лиц, уставившихся на него. Его взгляд остановился на мне, и, хотя, должно быть, это было мое воображение, всего на секунду я могла поклясться, что его кофейные глаза вспыхнули золотом.

В тот момент я поняла, что должна бежать. Что я обязана сбежать. Но его темные глаза как магнитом притягивали меня, и я разрывалась между покорностью и бегством. Мои ноги не двигались, а дыхание замерло, как будто из помещения выкачали весь воздух.

Я уже видела эту историю раньше. Он был хищником, а я — его добычей — оленем, застывшим на месте и смотрящим в прекрасное лицо своей погибели.

К счастью для моего парализованного мозга, Джесс затащила меня за стойку.

— Что ты делаешь? Ты пялишься на него и практически пускаешь слюни на пол. Я первая сказала: он мой!

— Я…

Она развернула меня к задней части ресторана.

— В любом случае, седьмой столик только что вылетел через заднюю дверь. Они заплатили? Потому что это твоя вина, если они этого не сделали.

Это подействовало на меня, как ведро ледяной воды.

Единственное, что деревенская парочка оставила за седьмым столиком, были пустые кружки, и их гора не оплаченного пива была бы высчитана из моей зарплаты. Эти типы пообедали и умчались.

Предсмертный скрежет моего кошелька вытеснил все мысли об этом человеке из моей головы. Я сжала кулаки и с грохотом выскочила через заднюю дверь.

Эти придурки заплатят.

На заднем дворе воняло жиром и мусором, и я тщетно осматривала окрестности в поисках двух нахлебников. Я напрягла слух в поисках любого признака движения, но единственными звуками, висящими в воздухе, были пение сверчков и жужжание ламп над головой. Я уже собиралась обойти здание с фасада, когда эхо приглушенного спора на переполненной стоянке нарушило тишину.

Попались.

Я теребила перцовый балончик в кармане фартука, направляясь сквозь деревья к бесплодному участку грязи, где парковались служащие и клиенты. Мне бы не пришлось таскать эту штуку, если бы владелец починил эти чертовы фонари.

По крайней мере, луна была почти полной.

Парочка спорила в тени стоянки. Я замедлила шаг. Они выглядели так, словно вот-вот подерутся, и я не хотела быть замешанной в это.

Женщина встала перед лицом мужчины и ткнула его пальцем в грудь.

— Мы должны держаться поблизости. Это определенно та девушка, которую мы должны схватить.

Татуированный мужчина с рычанием оттолкнул ее.

— Ни за что. Ты видела, кто только что вошел? Он учует меня через секунду. Мы заберем девчонку в другой раз. Мы не можем снова все испортить.

Мой пульс участился.

Срань господня.

Они пялились на меня весь вечер. Я должна была быть той девушкой, которую они должны были похитить.

Меня занесло и я затормозила перед машиной, которая пыталась припарковаться. Что, черт возьми, мне делать?

Заходи внутрь. Звони 911.

Машина передо мной засигналила, и я подпрыгнула.

— Ты так и будешь стоять там, как идиотка? — парень внутри заорал.

Я оглянулась на пару. Они перестали спорить и уставились на меня.

О, нет.

— Это она! Хватай ее! — рявкнула женщина, и ее глаза вспыхнули красным.

Черт, черт, черт.

Дрожащими влажными руками я выхватила баллончик из передника и бросилась к бару. Размытым движением мужчина выбежал из-за края стоянки и преградил мне путь.

Никто не мог двигаться так быстро.

Паника охватила мой разум. Держась за машиной которая разделяла нас, я бросилась к своей «Гран-Фьюри», но резко остановилась, когда женщина преградила мне путь.

— Не кричи, или я выпотрошу тебя. — Она посмотрела на меня своими навязчивыми алыми глазами и вытащила пару ножей.

Нет. Не ножей.

Ее пальцы превратились в когти.

Это невозможно.

Женщина дернулась, и я подняла свой балончик и распылила ей в лицо. Она закричала и наклонилась вперед, протирая глаза и задыхаясь.

— Ах ты, сука!

Я схватила ее за волосы, ударила коленом в лицо и швырнула на землю. Затем я перепрыгнула через ее тело и помчалась к своей машине. По крайней мере, жизнь научила меня драться.

Человек с татуировками в мгновение ока оказался рядом со мной. Я подняла баллончик, но он схватил меня за запястье.

— Я так не думаю.

Водитель, который сигналил мне, выскочил из своей машины.

— Эй, отпусти ее! Я вызываю полицию!

Татуированный психопат отпустил мою руку, в мгновение ока преодолел расстояние и ударил мужчину кулаком в грудь.

Не кулаком, а когтями. Все было забрызгано кровью.

Этого не может быть.

На этом настаивал мой разум. Каждая клеточка моего тела начала дрожать. Я нырнула за угол своей машины и повозилась с ключами, вставляя их в замок.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Я рывком распахнула дверцу машины, запрыгнула внутрь и захлопнула ее за собой.

Услышав шум, татуированный псих развернулся и