тело, казалось, стало еще меньше. Белесые глаза закатились, а тонкие губы застыли в полуулыбке-полугримасе. И впервые выглядел совсем не страшным. Александр не ощущал ничего, кроме острой боли в спине.
– Как же это? – охнул Скрипач, застыв в дверях. Курганов не ответил. До него только сейчас дошло, что за этим он и был отправлен к Кишлаку.
– Что же делать… что же делать… – бормотал Скрипач, все еще не веря своим глазам.
– А что ты должен делать? – без всякого интереса спросил Александр.
– Убить тебя…
– Приступай, я не сопротивляюсь.
Скрипач взглянул на него и убедился, что Курган не шутит.
– Как же я могу? – неуверенно прошептал он. – Победила сила.
– Нет. Победила подлость, – возразил Александр.
– А что теперь делать с этим вице-премьером?
– Отпустите с Богом. Он – не ваш уровень.
– Ты прав… – согласился Скрипач и, немного помолчав, предложил: – Уходи вместе с ним. Иначе ребята тебя растерзают.
– Мне идти некуда. Возьми свой инструмент и исполни Глюка.
Скрипач, привыкший повиноваться, подошел к валявшемуся у постели Кишлаку, переступил через него, открыл футляр, достал автомат и, развернувшись, принялся стрелять с закрытыми от горя глазами. Когда он их раскрыл, Курган уже затих в огромной луже крови.
Бросив автомат, Скрипач выволок из-под кровати насмерть перепуганного Олега Даниловича. Негнущимися пальцами развязал на нем веревки и, подталкивая, повел вниз, где приказал бойцам посадить вице-премьера в машину и отпустить на все четыре стороны.