и проехало несколько тяжело груженных фургонов, деловая жизнь шла преимущественно на пристани, куда постоянно прибывали суда.

Капитан Мерсер провел Ники мимо индианки с маленьким ребенком к группе женщин, собравшихся недалеко от входной двери гостиницы.

— Леди, — обратился капитан к женщинам, — позвольте вам представить Николь Сен-Клер. Мисс Сен-Клер, это Изабель Джарвис, Мария Гонсалес, Элеонор Хоскинс и Присцилла Фонтен.

Ники дружелюбно поздоровалась, но поняла, что они нервничали, как и она. Кто-то из них просто кивнул, кто-то улыбнулся, кое-кто подал голос.

— Вы сказали, будет шесть женщин, — удивилась Ники.

Капитан пожал плечами.

— Так мы ожидали. Возможно, еще одна женщина появится позже, но у нас нет времени ее ждать.

Чуть поодаль собралась и сравнительно большая группа мужчин Кто был в кожаных штанах и куртках, кто — в полотняных бриджах и домотканых рубашках. Одни чисто выбриты, другие с длинными волосами и бородами, которые трепал ветер. Кое-кто, стараясь выглядеть прилично, пригладил и смазал волосы бриолином и надел белую рубашку с накрахмаленным воротничком. Подойдя по просьбе капитана к ним поближе, Ники почувствовала сильный запах сиреневой воды.

— Мужчины, идите сюда, — позвал их капитан.

Стараясь успокоиться, Ники несколько раз глубоко вздохнула.

— Сайлас, — Мерсер показал на одного из мужчин, улыбавшегося в радостном предвкушении, — ты будешь доставать имена.

Капитан Мерсер вынул из кармана сюртука шесть бумажных квадратиков. Он нашел и засунул обратно, в карман тот, на котором была написана фамилия отсутствующей женщины, а остальные пять бросил в свою перевернутую шляпу.

Сайлас, темноволосый худой человечек со щербатым ртом, стал по очереди вытаскивать их, тут же передавая Реймонду Мерсеру.

— Мисс Джарвис, мисс Гонсалес, мисс Сен-Клер, мисс Фонтен и мисс Хоскинс. Даю вам пару минут на то, чтобы вы осмотрели этих парней и выбрали себе мужа. С минуты на минуту должен подойти священник, и уже сегодня нам предстоит отправиться в долгий путь.

Ники облизала пересохшие губы. Мужчины стояли, переминаясь с ноги на ногу, и выжидающе глядели на женщин.

Изабель Джарвис, толстуха лет тридцати, решила не терять времени.

— Вот этот мне подойдет, — сказала она, приближаясь к верзиле с квадратной челюстью, который был на несколько лет старше ее. Верзила ласково улыбался. Когда он снял шляпу с потной головы, толпа одобрительно загудела.

— Мэтью Спрингер, — с довольным видом представился верзила. — Вы оказали мне большую честь, мисс Джарвис. — Мужчины разразились восторженными криками Изабель Джарвис улыбнулась. Ники подумала, что она сделала хороший выбор.

— Мисс Гонсалес? — сказал капитан.

— Да, господин Мерсер, я готова, — отозвалась молодая хорошенькая смуглая женщина со сверкающими черными глазами. Заметно было, что мужчины ожидают ее решения с явным нетерпением, хотя она и была в положении, о чем свидетельствовал довольно большой живот, который она и не скрывала, а как бы даже выпячивала.

— Я выбираю того, что стоит последним, — сказала она, указывая на приземистого смуглого, как и она, мексиканца.

— Я буду хорошим отцом твоему ребенку, — сказал мексиканец, и щеки Марии залились ярким румянцем.

Теперь взгляды обратились на Николь, которая открыла рот, но не могла выдавить ни слова.

— Мисс Сен-Клер, — сказал капитан.

— Я… я… выбираю… джентльмена в клетчатой фланелевой рубашке. — Дрожащей рукой она показала на мужчину чуть старше ее, который стоял позади двух других. Ее избранник был высокий худощавый парень с добрым лицом и кроткими голубыми глазами. Он не поверил, что его выбрали, и стал оглядываться по сторонам. Наконец он взглянул на свою клетчатую рубашку.

— Вы выбираете меня, ? — с широко раскрытыми от удивления глазами переспросил он.

— ° Ники слабо кивнула. Она выбрала мужчину, который показался ей наименее агрессивным. Главное, чтобы он относился к ней по-доброму.

— Черт возьми, — сказал он, — кто бы мог подумать, что она выберет меня?

В какой-то миг она смутилась и засомневалась в том, что он согласился с ее выбором. Затем, ухмыльнувшись, он выступил вперед.

— Что и говорить, ребята, я счастливчик. — Все вокруг засмеялись, а кое-кто, прикрывая рот рукой, стал отпускать соленые шуточки.

— Меня зовут Саймон Стилуотер, я из Теннесси. Рад с вами познакомиться, мэм. — Он снял шляпу с обвислыми полями и протянул ей свою худую костлявую руку. Она была теплая и чуть влажная. Ощущение, что и говорить, было не из приятных.

Пока остальные женщины делали свой выбор, Саймон отвел Ники на скамью перед магазином Харбисона.

Она с облегчением уселась на скамью, отчаянно стараясь сохранять самообладание.

— Я буду хорошо заботиться о вас, мэм, — серьезно и с оттенком нежности заверил Саймон.

Ники собрала все силы, чтобы понять, о» чем он говорит.

— Я в этом уверена, Саймон, — с трудом выговорила она.

— Раз нас вот-вот окрутят, мэм, может быть, вы скажете, как вас называть?

— Да, конечно, — пробормотала она, так и не сказав ему своего имени. В церкви напротив зазвонили. Ники медленно поднялась. Эти звуки напомнили ей чудесный перезвон колоколов в Новом Орлеане.

— С вами все в порядке, мэм? — спросил Саймон, внимательно глядя на ее осунувшееся лицо и застывший взгляд.

— Да. Но мне надо побыть одной.

Не дожидаясь его ответа, Ники пошла через грязную улицу, чувствуя, как холодный зимний ветер треплет ее юбки.

Открывая тяжелую деревянную дверь церкви, она оглянулась и увидела Рама, который о чем-то разговаривал с Саймоном.

Он, вероятно, о чем-то предупреждал Саймона, и тот согласно кивал головой.

Печально улыбаясь, Ники подумала, что нуждается в доброй поддержке силача турка почти так же, как в силе и страсти Александра. Ей будет очень его недоставать.

Тут она почувствовала ком в горле. «Нет, я не буду плакать, — поклялась она. — Ни за что не буду…»

Отныне прошлое останется позади. Потому она и пришла в церковь, чтобы набраться сил и смелости, необходимых ей, чтобы идти вперед. Перекрестившись, она села на деревянную скамью и подняла руки, не отводя глаз от мягко мерцающих перед алтарем свечей и распятия. Ники начала молиться.

Она потеряла счет времени. Ники ждала, что за ней вот-вот придет Саймон Стилуотер.

Но безмолвие этой безлюдной церкви нарушил отнюдь не голос Саймона. До нее донеслись слова человека, обладающего раскатистым и до боли знакомым голосом. В них была такая теплота, что ее сердце сразу встрепенулось.

— Ты предпочитаешь выйти замуж за незнакомца, только чтобы не быть любовницей человека, который тебе дорог?..

Повернувшись, она увидела, что