Николай Лебедев Дело было вечером

«Кто на лавочке сидел,

Кто на улицу глядел,

Толя пел,

Борис молчал,

Николай ногой качал.

Дело было вечером,

Делать было нечего.

Галка села на заборе,

Кот забрался на чердак.

Тут сказал ребятам Боря

Просто так»:

— Вроде пронесло.

Полчаса назад сотрудники лаборатории квантовой механики закончили демонстрацию своей новой игрушки — оборудования для спутниковой связи, обеспечивающего мгновенную и абсолютно безопасную передачу информации. В основе их технологии лежали пока лишь теоретически известные человечеству явления квантовой суперпозиции и квантовой запутанности. Не разобравшись в тонкостях вопроса, хмурая приёмная комиссия с несметным количеством звёзд на погонах удалилась, раздосадованная невнятными результатами закрытой презентации. Оргвыводов они сразу делать не стали и это уже хорошо.

— Хорошо, что генерала не было, — произнес программист Толя, перестав напевать легкомысленный мотивчик, абсолютно не соответствующий текущему моменту. Он нисколько не парился о негативной реакции военных потребителей. На душе у него было легко и комфортно.

Николай ничего не сказал.

Связь работала и это самое главное. А то, что на приёме из динамиков слышались посторонние шумы в виде неразборчивого бормотания — это пустяки. Экспериментаторы и сами понимали, что им ещё работать и работать. Не понимало этого только их руководство, стремящееся как можно быстрее отчитаться об успехах.

Выжатые как лимон изобретатели сейчас расслаблялись. Традиционно, как это делали до них тысячи других учёных после подобного рода встряски. Цель у них сейчас была одна — загубить в мозгах как можно больше нервных клеток, растревоженных посетителями. Ничего, нервная система справится, восстановит. Три единомышленника, три друга: метель, пурга и вьюга — два квантовых механика и программист отдыхали.

За окнами лаборатории вечерело. Девять, а это значило, что в театр, боулинг и на званый ужин каждый из них уже не попадал. Собственно, этого им не очень то и хотелось, мозги требовали иной разгрузки. Такой, чтобы хотя бы на время стереть из коры обоих полушарий опостылевшие за три недели подготовки цифры, формулы и уравнения с множеством неизвестных.

Как это время от времени случается в мужских коллективах, особенно в среде учёных, ускользнувших от ненавязчивой опеки женщин, первая фаза разговоров касалась именно прекрасных дам. Впрочем, тема быстро исчерпала себя почти одновременно с содержимым бутылки водки, припасенной друзьями к какому-либо судьбоносному моменту. Сейчас как раз он наступил, но пока ещё с неясными последствиями. В связи с этим учёные задумались и загрустили, но ненадолго. Принятой ими дозы алкоголя оказалось достаточно, чтобы вектор разговоров поменялся. Лирические темы уступили своё место производственным.

— Ерунда, исправим! — с фанатичной уверенностью в голосе заявил Николай и полез в закрома: большой металлический шкаф с силовым оборудованием и грозной табличкой на двери: «Не влезай. Убьёт!». Кто, за что — об этом знали лишь местные учёные и инженер по технике безопасности, который, собственно и подарил её работникам умственного труда.

Николай остался жив. Целой оказалась и покрытая пылью бутылка дорогого французского коньяка, появившаяся на свет. Появилась и начала исправлять ситуацию. Веселье вернулось в дружную компанию и постепенно начало набирать обороты. В ход пошли профессиональные анекдоты. С бородой, естественно, но никто не умничал, они же спускали пар. Сейчас ученые пробовали подсчитать в уме, сколько может понадобиться водки, чтобы человек обрёл сверхпроводимость. Ведь ни для кого не секрет, что каждые сто грамм выпитого напитка понижают природное сопротивление тела на один килоом. Учитывая, что первоначальная цифра равнялась примерно ста…

— У нас нет столько водки, — первым подсчитал Анатолий. Даром, что программист.

Все трое дружно расхохотались и приступили к третьей фазе любой пьянки — исправлению допущенных ошибок. Николай открутил переднюю панель чудо устройства и положил её на стол. Внутри аппарата бегали в стеклянных трубочках весёлые огоньки, что говорило об одном — фотоны исправно работают.

— Что же тебе не хватает, зараза? — с чувством произнёс он и тут услышал за спиной приглушённые возгласы товарищей. Оглянулся.

Посреди помещения стоял наполовину материализовавшийся человек. Почему наполовину? Всё очень просто — он был полупрозрачным, как бы высеченным из глыбы матового льда.

Николай раскрыл от удивления рот. Анатолий перекрестился и начал что-то шептать. Борис икнул.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — по-русски спросил у собутыльников призрак или кто его там.

— Да вот, квантовый передатчик сбоит, — автоматически ответил Николай видению, но рот свой после окончания фразы не закрыл.

— Сейчас посмотрим.

Полупрозрачный человек засунул руку в экспериментальный агрегат под напряжением и что-то там подкрутил. Пара секунд и в стеклянных кишках прибора огоньки забегали много шустрее и осмысленнее. Чудеса, да и только!

— Порядок, — с чувством удовлетворения заявил он и повёл стеклянным или ледяным носом в сторону банкетного стола. — Спирт пьёте?

— Ага, ароматизированный, — выдохнул в ответ Николай и тут же добавил: — Французский. Дорогой.

— Французский? — ответ незнакомца явно озадачил. — Где это?

— Вы вообще кто? — спросил осмелевший Толик. Похоже, что молитва ему помогла. — Вы из будущего?

Незнакомец весело рассмеялся. Необидно и искренне.

— Нет, друзья мои. Ход времени пока никому не удалось изменить. Энтузиасты повсюду пытаются, но всё это на уровне шаманства. Да, забыл представиться. Зовут меня Игнат, и я техник из настоящего, но из другого.

— Параллельная реальность, — тут же дал Борис определение этому повсеместному в их стране явлению.

— Верно. И у Земли их несколько. Извините за грубость, но ваша из всех самая отсталая.

Игнат указал пальцем на всё ещё работающее оборудование. Разноцветные огоньки на снятой панели управления перемигивались, осциллограммы выписывали замысловатые кривые.

— Древность это, прошлый век.

— В смысле? — по интонации в голосе Николая легко было догадаться, что он обиделся.

— Не обижайтесь, но так оно и есть.

— Вы к нам как, по надобности или из любопытства? — спросил посетителя Борис. Как не крути, но мозги учёных к неведомому адаптируются обычно быстро.

— По надобности, — стеклянный Игнат шумно вздохнул. — Накосячили вы со своим изобретением, весь наш