подписчиков страницы его жены несколько ребят с востока. — Ты всех ее друзей знаешь? Вот еще недавно подписалась, учились вместе в…Твоя жена в Лондоне училась?!

— В магистратуре… Ее не знаю — Илья разглядывал фото друзей и подписчиков. — Ее не знаю, остальных более или менее.

— Можешь написать им: "Привет, что-то давно не виделись. Вот такая-то объявилась у жены в друзьях. Как дела, что нового надо общаться", — я посмотрел на Холмова.

Холмов, не отрывая взгляда от смартфона кивнул.

— Напишу …Волосы теперь нормальные… — Илья резко поднял голову и посмотрел на меня. — Что ты еще спрашивал?…В купальнике вряд ли. Фотки из спортзала выкладывала.

— Отшила поклонников спорта, а они обиделись.

— Уже два года ходит… ходила. Сейчас совсем никуда не выходит… Ребята с востока сейчас всем девушкам пишут, потому что у них на востоке опять буча. Ищут жену, чтобы от своей революции сбежать.

— Как вы познакомились с женой? — наседал я.

— Мне надо подумать, — перебил Холмов, поднимаясь. — Мне обязательно надо поговорить с ней, если она не уехала. Если точно уезжает, могу с ней поговорить по дороге в аэропорт, хоть в самом аэропорте… Я буду играть, но я буду думать. Увидишь, что я онлайн, не ругайся.

На улице мы разделились. Холмов пошел домой, а я сделал небольшой круг и вернулся к кофейне, медленно оглядывая людей и автомобили на улице. Через большое, почти до земли окно кофейни было видно, как Илья стоит рядом с официанткой и что-то весело ей говорит. Я прошел подальше, к автобусной остановке и стал ждать его выхода.

Не выходил он долго, я уже начал мстительно думать, что надо выставить двойной тариф. Когда Илья вышел, за ним никто не шел, к нему никто не подходил и видимого хвоста за его машиной не было.

— Фотографироваться отказывается… Нет примет… Даже когда улыбается, смотрит в упор, как мраморная статуя, — описывал нашего гостя по телефону Холмов и протянул гостю трубку. — Вас.

— Смотрит в упор, как упырь, — подсказал я. — Особенно когда улыбается.

Гость, не переставая улыбаться, взял у Холмова трубку:

— Илья Николаевич, снова здравствуйте. Да, это я… Бестактные у вас товарищи… Работа такая, все выяснять … Я трубочку назад передаю.

Гость вернул телефон. Чем больше я смотрел на него, тем больше росло мое раздражение. Безопасник. Как только у нас появлялось подобного рода дело, так нездоровым ветром приносило безопасника, который работал на бизнес наших заказчиков. Помогать не помогали, но зорко следили, чтобы от наших действий их теплое место не пострадало. Но этому удалось подловить меня, когда я расслабился. Илья удивительно быстро перекинул мне на карточку деньги, я тут же заплатил квартирной хозяйке и побежал в магазин. Прогулка мне была нужна, чтобы обдумать одну идею. Дело Ильи — это явная «бытовуха». Тянуться может долго. Нам нужна стабильность. У меня на работе, на прежней работе, есть много спортивных бодрых ребят. Может… здесь мысль моя забуксовала, и как раз раздался звонок. Звонивший назвал меня по имени, сказал, что вместе работали, есть срочная и важная для меня информация, и что он находится неподалеку. Я был на улице, он был на улице, и шум перекрывал все слова.

— Давай быстро пересечемся, только не на улице или кафе, — кричал он в трубку. И я прокричал в ответ адрес квартиры, в которой мы сейчас обитали с Холмовым, радуясь, что все удачно складывается.

Но вместо сослуживца приперся этот упырь, который видел мое раздражение и веселился.

— Чем обязаны? — сказал Холмов.

— Во-первых, посмотреть на людей, которым пришел перевод, после чего семейная ссора благополучно завершилась.

— Посмотрел? — буркнул я. Мы договорились с Холмовым не светить наш адрес, и вот такой мой прокол.

— Она не уезжает?! — удивился Холмов и прыгнул за свой компьютер.

— Никуда не едет, и даже начала выходит на улицу.

— Что говорит? — спросил Холмов, не отрываясь от компьютера.

— Поговорить с Еленой Александровной мне не удалось, — безопасник смотрел только на Холмова, который, не отрываясь, пялился в монитор и водил мышкой. — Во-вторых, дело раскрыто. Я хотел бы поговорить о возврате суммы, которую вам перечислил Илья Николаевич за вычетом небольшого вознаграждения за ваши краткосрочные хлопоты. Хотелось бы получить возврат до возвращения Николая Николаевича, моего шефа, папы Ильи Николаевича, из командировки. Было бы всем хорошо, чтобы…

— Ничего не понимаю! — воскликнул Холмов.

Холмов схватил свой телефон:

— Илья? Жена никуда не уезжает?… Что говорит? … А со мной поговорит? Что-нибудь произошло? Есть что-то новое?..

Холмов опустил телефон, не прерывая звонка. Он смотрел сквозь безопасника, который учтиво смотрел на него.

— Илья, она ведь выходила на улицу? — Холмов говорил уже медленно, что-то обдумывая. — Илья, если она заперлась в комнате у ребенка и не собирается выходить, нужно, обязательно нужно, залезть к ней в карманы и проверить сумочку. Все что найдешь — бумажка, флэшка, дешевый телефон. Это. Нужно. Сделать.

Холмов снова опустил телефон и снова смотрел на безопасника, пока из трубки не послышался голос Ильи.

— Хорошо, а ты можешь сфотографировать и переслать мне сейчас? И, Илья, — Холмов снова стал говорить медленно. — Наверное, есть смысл, чтобы эта бумажка осталась у тебя… И по-прежнему не выпускай ее на улицу…

Втроем мы склонились над смартфоном Холмова. То что, переслал Илья, было рекламным листком салона по ремонту компьютерной техники и телефонов. Они еще оказывали услуги по размножению документов. Я сразу представил себе полуподвальное помещение, двух или трех худосочных парней с длинными сальными волосами в рыбацких жилетках. Они все почему-то ходят в жилетках со множествами карманов. Листовка была такая же типовая. Забавная картинка из интернета, текст с услугами, адрес и телефон. Безопасник подобрался и на удивление быстро записал в свой телефон данные салона, потому что Холмов отказался переслать ему фотографию. Я навел свой телефон на QR-код. Но показало ту же картинку, что и на листовке, и интернетовскую ссылку на нее.

— Боюсь, что ничего еще не закончилось, — сказал Холмов безопаснику. — Боюсь, что развязка уже близка, и она может быть ужасной.

Безопасник мотнул головой, и я не понял выражение на его лице.

— Вы пришли сказать, что раскрыли дело, но не расскажете нам? — сказал Холмов. — Или расскажете нам, чем была напугана держательница малосущественных активов?

— Не чем, а кем, — безопасник говорил, вглядываясь, то в мое лицо, то в лицо Холмова. Как он умудрялся смотреть как упырь и улыбаться?! — Все истерика, скорее