- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (134) »
диалога фразы, дёрганные движения и холодный смех. Физик-ядерщик. Артём тоже станет таким психом, когда отучится?
Неудивительно, что Андреич пропал. Может, он уже на ракете мчится в сторону Андромеды. Артём усмехнулся и стал представлять, как ракета рассекает космическое пространство до тех пор, пока незаметно для себя не заснул.
Он с силой ударил ладонями по лицу и кровь, ещё тёплая, брызнула в разные стороны. Зачерпнул новую порцию и снова размазал по лицу. Красным стало всё — лоб, веки, щёки и губы, напитались кровью брови и ресницы. Улыбнулся и оказалось, что кровь окрасила даже зубы. Алые дорожки теперь стремились по лицу вниз и быстро сбегали на шею. Глаза закатились от удовольствия, когда он принялся облизывать пальцы, ощущая на языке солоноватый привкус железа.
Артём Никак не вспомнить, что снилось — сюжет сна безвозвратно ускользнул прямо в момент пробуждения. Круглые белые часы, которые висели на стене рядом с окном, показывали половину девятого. Артём обычно не просыпался раньше одиннадцати в те дни, когда не нужно было заводить будильник. Прищурившись, Артём рассмотрел время на часах и тут же отвернулся к спинке дивана. Он вдруг ощутил это приятное чувство: когда ты проснулся, тебе никуда не надо, и поэтому ты снова можешь заснуть. Мягкое одеяло приятной тяжестью давило на грудь. Артём натянул его до плеч и закрыл глаза, предвкушая ещё, как минимум, пару часов сна. Но не тут то было: тёплый луч солнца, пробиваясь сквозь щель в зелёных шторах, теперь стал светить прямо в лицо. Правой ноге было теплее, чем обычно. Роза — толстая белая кошка с рыжими и коричневыми пятнами, как будто её испачкали в краске, нашла себе местечко в ногах своего хозяина, там, где на белое одеяло падали солнечные блики. Питомца тревожить не хотелось, к тому же ощущать тепло маленького преданного тельца было очень приятно, поэтому Артём решительно настроился поспать. Такое время и погода лучше всего подходят, чтобы предаться сладкой дрёме, чем Артём обычно и был занят в ранние часы. Он долго ворочался, но заснуть так и не получилось. Не видя иных выходов, Артём вздохнул, протирая глаза пальцами, потом встал и сонным взглядом принялся оглядывать комнату в поисках одежды. И чего это с ним сегодня? С кухни было слышно, как мама гремит посудой. Этот звон смешивался с множеством звонких голосов с улицы — птицы проснулись уже давно и громко переговаривались. Помятая после сна Роза спрыгнула с кровати и принялась с недовольной мордой потягиваться и выгибать спину. Артём взял красную майку, которую он вчера бросил на стул. Кажется, Роза успела поспать и на ней — изображение акулы покрылось белой кошачьей шерстью. Разыскивая носки, Артём подошёл к письменному столу, где красовался открытый альбом с марками. Артём принялся с гордостью рассматривать свежеприобрётенную, с волком, стоя на одной ноге и натягивая белый носок. На маленькой картинке с резными краями дикое животное выглядывало из-за кустов и щурило свои жёлтые глаза. Закончив с носками, Артём провёл по марке пальцем и улыбнулся. Он предвкушал: послезавтра в «Энергетике» должна состояться встреча клуба филателистов, и Артём представил, как расскажет, что эта марка досталась ему с трудом. На самом деле, правда, эту марку ему из Тамбова привезла одноклассница, но это можно опустить. Отыскав в куче одежды в шкафу синие шорты с лампасами, Артём побывал в ванной и отправился на кухню. По крайней мере, сегодня было ради чего встать пораньше: вся квартира была наполнена сладковатым запахом, а это значило только одно — мама готовит сырники. Стол на кухне был залит всё тем же согревающим летним солнцем, драгоценными камнями оставаясь на посуде и столовых приборах — день обещал быть жарким. На самой низкой громкости работал небольшой телевизор, наблюдая за происходящим на кухне с высоты холодильника. Артём глянул на экран — в такую рань показывали мультики, и быстро потерял интерес. — Тёма, привет! — улыбнулась мама. Роза прибежала на кухню и начала тереться о мамины ноги, задрав хвост трубой. Та глянула на кошку всего раз, и больше внимания не обращала. На лице мамы начали появляться первые признаки наступающей старости — над носом и в уголках глаз уже поселились небольшие морщинки. — Сырники будешь? — она повернулась к сковородке, в которой шипел завтрак. — Ты сегодня рано проснулся, я даже не ожидала. Я сама, как видишь, что-то плохо сплю… Артём сел за стол: — Конечно буду, — улыбнулся он, наблюдая, как мама снимает турку с плиты. — Подождала бы меня, я бы тебе помог. — Да брось, Тёма… — Я сегодня к Диме пойду, — сообщил Артём, наблюдая, как мама ставит перед ним тарелку с завтраком и чашку с кофе, от которой шёл пар. — Спасибо мам, сядь пожалуйста, поешь сама. — Сын заботливо посмотрел на мать. Почему-то ему вдруг стало грустно. Он спросил себя: неужели это из-за морщинок на её лице, которые он уже давно стал замечать? Не похоже. Лицо мамы будто светилось от проникающих в кухню лучей солнца, глаза поблескивали — она всё равно оставалась такой же красивой. Ольга улыбнулась, плеснув Артёму в кофе молоко из треугольного пакета, а затем села напротив и спросила: — До конца разучил тот танец-то? Элвиса твоего… — Пока нет ещё, оказался сложнее предыдущего. — Ну, жду не дождусь, когда покажешь, — на лице мамы засияла улыбка. — Какой же ты у нас хороший, Тёмка… — мама сложила руки в замок перед собой на столе, любуясь сыном. — Мам… — протянул Артём с набитым ртом, — Хватит уже. — А что, я не права? — Мама развела руки в стороны. — Не слушай ты отца, ему лишь бы построжничать, он же у нас настоящий мужик! И тут она начала цитировать, правдоподобно скопировав голос отца: — «Артёма ты избаловала, его нужно будить в семь утра и заставлять помогать по дому!» — Вчера он сказал мне, что раз я так люблю готовить, я должен тебя освободить от готовки навсегда, — добавил Артём. — Ещё чего! — фыркнула мама в ироничной усмешке. — Не дождешься! — А если он прав? Мама вдруг протянула руку и аккуратно поправила Артёму челку, которая опять закрывала правый глаз. — Мы, ваши родители, уже натерпелись страданий и не понаслышке знаем, что такое нужда. Так что пусть лучше вы, наши дети, будете избалованными, нежели измученными. — Ну мам! — Артём отпрянул с куском сырника на вилке, и чёлка тут же вернулась на место. В ответ мама сложила руки в замок перед собой и изобразила обиду: иронично
Глава 1. Тёма
Сегодня кому-то говорят: “До свиданья!” Завтра скажут:”Прощай навсегда!” Заалеет сердечная рана. Виктор ЦойОн с силой ударил ладонями по лицу и кровь, ещё тёплая, брызнула в разные стороны. Зачерпнул новую порцию и снова размазал по лицу. Красным стало всё — лоб, веки, щёки и губы, напитались кровью брови и ресницы. Улыбнулся и оказалось, что кровь окрасила даже зубы. Алые дорожки теперь стремились по лицу вниз и быстро сбегали на шею. Глаза закатились от удовольствия, когда он принялся облизывать пальцы, ощущая на языке солоноватый привкус железа.
Артём Никак не вспомнить, что снилось — сюжет сна безвозвратно ускользнул прямо в момент пробуждения. Круглые белые часы, которые висели на стене рядом с окном, показывали половину девятого. Артём обычно не просыпался раньше одиннадцати в те дни, когда не нужно было заводить будильник. Прищурившись, Артём рассмотрел время на часах и тут же отвернулся к спинке дивана. Он вдруг ощутил это приятное чувство: когда ты проснулся, тебе никуда не надо, и поэтому ты снова можешь заснуть. Мягкое одеяло приятной тяжестью давило на грудь. Артём натянул его до плеч и закрыл глаза, предвкушая ещё, как минимум, пару часов сна. Но не тут то было: тёплый луч солнца, пробиваясь сквозь щель в зелёных шторах, теперь стал светить прямо в лицо. Правой ноге было теплее, чем обычно. Роза — толстая белая кошка с рыжими и коричневыми пятнами, как будто её испачкали в краске, нашла себе местечко в ногах своего хозяина, там, где на белое одеяло падали солнечные блики. Питомца тревожить не хотелось, к тому же ощущать тепло маленького преданного тельца было очень приятно, поэтому Артём решительно настроился поспать. Такое время и погода лучше всего подходят, чтобы предаться сладкой дрёме, чем Артём обычно и был занят в ранние часы. Он долго ворочался, но заснуть так и не получилось. Не видя иных выходов, Артём вздохнул, протирая глаза пальцами, потом встал и сонным взглядом принялся оглядывать комнату в поисках одежды. И чего это с ним сегодня? С кухни было слышно, как мама гремит посудой. Этот звон смешивался с множеством звонких голосов с улицы — птицы проснулись уже давно и громко переговаривались. Помятая после сна Роза спрыгнула с кровати и принялась с недовольной мордой потягиваться и выгибать спину. Артём взял красную майку, которую он вчера бросил на стул. Кажется, Роза успела поспать и на ней — изображение акулы покрылось белой кошачьей шерстью. Разыскивая носки, Артём подошёл к письменному столу, где красовался открытый альбом с марками. Артём принялся с гордостью рассматривать свежеприобрётенную, с волком, стоя на одной ноге и натягивая белый носок. На маленькой картинке с резными краями дикое животное выглядывало из-за кустов и щурило свои жёлтые глаза. Закончив с носками, Артём провёл по марке пальцем и улыбнулся. Он предвкушал: послезавтра в «Энергетике» должна состояться встреча клуба филателистов, и Артём представил, как расскажет, что эта марка досталась ему с трудом. На самом деле, правда, эту марку ему из Тамбова привезла одноклассница, но это можно опустить. Отыскав в куче одежды в шкафу синие шорты с лампасами, Артём побывал в ванной и отправился на кухню. По крайней мере, сегодня было ради чего встать пораньше: вся квартира была наполнена сладковатым запахом, а это значило только одно — мама готовит сырники. Стол на кухне был залит всё тем же согревающим летним солнцем, драгоценными камнями оставаясь на посуде и столовых приборах — день обещал быть жарким. На самой низкой громкости работал небольшой телевизор, наблюдая за происходящим на кухне с высоты холодильника. Артём глянул на экран — в такую рань показывали мультики, и быстро потерял интерес. — Тёма, привет! — улыбнулась мама. Роза прибежала на кухню и начала тереться о мамины ноги, задрав хвост трубой. Та глянула на кошку всего раз, и больше внимания не обращала. На лице мамы начали появляться первые признаки наступающей старости — над носом и в уголках глаз уже поселились небольшие морщинки. — Сырники будешь? — она повернулась к сковородке, в которой шипел завтрак. — Ты сегодня рано проснулся, я даже не ожидала. Я сама, как видишь, что-то плохо сплю… Артём сел за стол: — Конечно буду, — улыбнулся он, наблюдая, как мама снимает турку с плиты. — Подождала бы меня, я бы тебе помог. — Да брось, Тёма… — Я сегодня к Диме пойду, — сообщил Артём, наблюдая, как мама ставит перед ним тарелку с завтраком и чашку с кофе, от которой шёл пар. — Спасибо мам, сядь пожалуйста, поешь сама. — Сын заботливо посмотрел на мать. Почему-то ему вдруг стало грустно. Он спросил себя: неужели это из-за морщинок на её лице, которые он уже давно стал замечать? Не похоже. Лицо мамы будто светилось от проникающих в кухню лучей солнца, глаза поблескивали — она всё равно оставалась такой же красивой. Ольга улыбнулась, плеснув Артёму в кофе молоко из треугольного пакета, а затем села напротив и спросила: — До конца разучил тот танец-то? Элвиса твоего… — Пока нет ещё, оказался сложнее предыдущего. — Ну, жду не дождусь, когда покажешь, — на лице мамы засияла улыбка. — Какой же ты у нас хороший, Тёмка… — мама сложила руки в замок перед собой на столе, любуясь сыном. — Мам… — протянул Артём с набитым ртом, — Хватит уже. — А что, я не права? — Мама развела руки в стороны. — Не слушай ты отца, ему лишь бы построжничать, он же у нас настоящий мужик! И тут она начала цитировать, правдоподобно скопировав голос отца: — «Артёма ты избаловала, его нужно будить в семь утра и заставлять помогать по дому!» — Вчера он сказал мне, что раз я так люблю готовить, я должен тебя освободить от готовки навсегда, — добавил Артём. — Ещё чего! — фыркнула мама в ироничной усмешке. — Не дождешься! — А если он прав? Мама вдруг протянула руку и аккуратно поправила Артёму челку, которая опять закрывала правый глаз. — Мы, ваши родители, уже натерпелись страданий и не понаслышке знаем, что такое нужда. Так что пусть лучше вы, наши дети, будете избалованными, нежели измученными. — Ну мам! — Артём отпрянул с куском сырника на вилке, и чёлка тут же вернулась на место. В ответ мама сложила руки в замок перед собой и изобразила обиду: иронично
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (134) »