Андрей Белов Березовый сок. Рассказы

Начало. Притча

Гавриил смотрел сверху на приближающиеся тучи, и, как всегда, перед тем как на Землю проливался дождь, он испытывал необъяснимую грусть. «Вроде все правильно, но что-то не так?» — думал Архангел.

Он молча наблюдал, как Адам, сидя на камне, облизывая иссохшие губы, пытался вытащить колючку, впившуюся в его ступню. Одинокая слеза сорвалась с щеки Гавриила и упала на иссохшую землю. С этой капли начался дождь — первый за долгое время, еще слабый, моросящий, но уже радующий душу человека, живущего там, внизу, и вселяющий веру в то, что вскоре приближающиеся черные облака прольются ливнем и вновь оживят землю. Звери и птицы тоже замерли в ожидании. Полуувядшие листья на деревьях слегка затрепетали. «Вот и на этот раз смерть отступила», — подумал Адам.

Он с надеждой посмотрел на небо, взгляд его теплел и уже не был суровым взором человека, живущего в постоянной борьбе с окружающим миром. Морщинки в уголках его глаз начали разглаживаться. «Да! Он изгнал нас из Эдема. Да! Тяжело жить в этом мире! Но другого мира нет, есть только этот! Значит надо жить и бороться. Верю, что Он по-прежнему любит нас и не даст нам погибнуть».

— Старик, ты видишь то, что вижу я? — спросил Гавриил, не поворачивая головы.

Господь давно уже привык не обращать внимание на фамильярность Гавриила. Только двоим: Гавриилу и Михаилу Он позволял так разговаривать с собой. И в который раз подумал: «Что же, я действительно Старик, а другим я никогда и не был».

Опустив взгляд, Он ответил:

— Да, вижу.

Архангел посмотрел на Бога и не увидел каких-либо эмоций на Его лице.

— И Тебе совсем не жаль его? — не успокаивался Гавриил.

Господь вспомнил слова, сказанные Адаму: «В поте лица твоего будешь есть хлеб…»

Затем Он задумчиво сказал:

— Может, и погорячился, но иначе было нельзя, поскольку творение мое — Земля, кроме Эдема, оставалась бы безжизненной, пустынной и холодной. Должен же появиться на ней тот, кто, обогрев ее своим теплом и полив своим потом, вдохнул бы в нее жизнь!

— Так Ты все заранее знал? Знал, что Ева и Адам вкусят от древа познания добра и зла? Знал, что Ты изгонишь их из Рая?

— Да, Гавриил, конечно, знал! Пойми, что ничего не может произойти в этом Мире такого, чего Я бы не знал, — ответил Господь. — И ничего не может произойти без Моей на то воли. Все так и было задумано.

— Жалко смотреть на эти двух одиноких и несчастных людей, ведь кроме них и животных, на всей Земле никого нет! Да, Адам и Ева — это твое величайшее творение, но почему мне так грустно смотреть на них?

Всевышний чуть улыбнулся: «Наверное, надо рассказать ему, пусть знает. Нам же предстоит еще много сделать вместе. Но, с другой стороны, не надо забывать, что неисповедимы пути Мои. И так будет всегда!».

Создатель надолго задумался: «Как объяснить Гавриилу истинную суть моего творения и надо ли?»

Гавриил молча смотрел на Господа и терпеливо ждал.

Дождь на время прекратился.

Из хижины вышла Ева и, подойдя к мужу, нежно погладила его по плечу. Адам, закрыв глаза, прислонился щекой к бедру жены и, увидев ее сбоку, поднял голову и спросил:

— У тебя вздулся живот, ты плохо себя чувствуешь, заболела?

— Нет, Адам! Я здорова. Просто скоро нас станет трое…

Адам посмотрел на резвящегося невдалеке ягненка, прыгающего вокруг овцы, поднял взгляд на Еву и удивленно спросил:

— Это как у них — у овец и других тварей?

— Да, милый, да!

Снова закрыв глаза и прижавшись щекой к животу Евы, Адам тихо произнес:

— Спасибо, Отец!

Наконец Господь продолжил говорить:

— Если ты думаешь, что создание этих двух людей было венцом моего творения, то ты ошибаешься. Перед тем, как создать Еву, я долго думал о том, чего же не хватает для полной гармонии мироздания и для того, чтобы у этих двоих появился смысл жизни, и они смогли бы выполнить свою миссию прародителей? Когда наконец-то Я понял, то позвал тебя, Гавриил, помогать мне. А теперь вспомни, что Я спросил тебя, когда ты пришел?

— Ты спросил, видел ли я, где сегодня Змей.

— И что ты ответил?

— Что Змей спит в ветвях древа познания добра и зла.

— Да, Гавриил, так все и было. И Я стал творить женщину, которую Адам назовет Евой — женой своей!

— Но зачем тебе понадобился Змей в тот день? — спросил Гавриил. — Ты ведь все создал сам без чьей-либо помощи.

— Ты прав, Гавриил, в том, что все, что ты видишь, — это только мое творение. Но!.. Есть нечто, что мне одному создать не под силу.

— Не понимаю, Господь, — нахмурив лоб, в смятении произнес Архангел.

— Гавриил, я могу создавать только добро! И есть То, что является величайшим благом для Мира и в чем будет заключаться вся суть его, но вместе с Ним будет существовать и его противоположная сторона. Люди всегда будут жить в борьбе противоречий, и перед ними всегда будет стоять выбор. Иначе быть не может — иначе мир не сможет развиваться и творение мое будет мертворожденным! Вот почему для создания величайшего своего творения мне нужно было Зло.

— Что же Это, Господь, что же! — недоумевая, вскрикнул Гавриил.

Старик надолго задумался, подбирая нужное слово. «Я так увлекся творением, что даже и не подумал, как Это назвать!»

Наконец Он произнес:

— Любовь!

— Что это, Всевышний, что? Объясни!

— Это невозможно объяснить! Только люди, только смертные могут это чувствовать, но… только чувствовать, и пройдут века, Гавриил, и ты сам увидишь, что никто так и не сможет сказать, что это. Любовь — это и есть мое самое великое творение!

— Только смертные? — тихо, еще на что-то надеясь, спросил Архангел.

— Да, Гавриил, только люди — только смертные! И несмотря на смерть, они будут счастливы, ведь они познают Любовь! Только познав Ее, мужчина и женщина смогут создать новый мир — мир разума.

Гавриил молча повернулся и пошел прочь. Через несколько шагов он остановился, чуть повернул голову и тихо сказал:

— Истинно, Господь, величие твое безгранично!

По щекам Архангела текли слезы.

Прошло время.

Адам метался вокруг хижины, не зная, чем помочь жене. Ева надрывно кричала и стонала, но каждый раз, когда он пытался войти, кричала:

— Уйди, Адам, ты ничем не поможешь, я справлюсь сама!

Наконец на мгновение все смолкло. Томительная тишина показалась Адаму бесконечной. И вдруг раздался крик. «Это не Ева!» — пронеслось у него в голове.

Он вбежал в хижину. Ева лежала на полу, измученно улыбалась и держала в руках маленького человечка, который непрерывно кричал и тыкался в Еву, будто что-то искал. Наконец маленький нашел грудь и затих. Адам и Ева