следя за ними краем глаза.

А когда вышла девушка Ониса, их внимание сразу переключилась на неё.

— О ты какая! Слушай, а не хочешь прогуляться с нами, а? — попытался обхватить её за талию один из парней.

— Спасибо, но я работаю, мальчики, — улыбнулась она, ловко увернувшись.

— На тачке покататься? — сделал попытку другой.

— Я пас. Вы что-нибудь будете заказывать? — схватилась Ониса за планшет так, будто использовала его как щит перед собой.

— Тебя заказать можно? — оскалился другой, и все рассмеялись.

— Боюсь, что такого в меню нет. Но если вы заказывать ничего не будете, то боюсь, вам придётся покинуть наш ресторан.

— Да неужели? А если мы скажем нет, то что⁈

На этот раз её попытались схватить уже сразу трое, но девушка, выронив планшет, отпрыгнула как раз к нашему столику, когда из кухни показался мужчина, скорее всего, её отец. Но к тому моменту его помощь уже не требовалась, так как Зигфрид (сложно привыкнуть к его новому имени) со вздохом встал со своего места, тем самым оказавшись между девушкой Ониси и парнями.

— Тогда я попрошу вас выйти, ­— негромко произнёс он.

Надо сказать, что Зигфрид выглядел совсем неубедительно. Тощий, высокий, с очками на носу и тонким мягким голосом он не мог напугать собой даже ребёнка. Но парни ему удивились, мало этого они даже смолкли, глядя на него и будто не веря своим глазам. Перед тем как громко рассмеяться ему в лицо.

— Дружок, вернись в свой класс евнухов, — утёр слёзы один из них, выйдя вперёд.

— Зигфрид, не стоит, — окликнул я его.

— Видишь, прислушайся к своему дружку, парнишка. Не рискуй своим здоровьем.

Да только я хотел его предупредить, чтобы он не убивал их прямо здесь. Потому что я хорошо знал свою команду и прекрасно представлял, какую бойню они могут устроить на ровном месте.

Грог, если его не контролировать, уже бы поубивал их всех. Зигфрид был куда рассудительнее и спокойнее, но он отличался… избирательностью. Никогда не действовал наобум, но если что-то предпринимал, то как-то спокойно, словно учёный, который проводит занимательный эксперимент.

— Не волнуйся Грант, это трущобы здесь всем плевать, — отозвался он, не спуская глаза с парня.

— Вот именно, придурок, это трущобы, и если я тебя пырну прямо сейчас… — парень красноречиво вытащил нож… даже не нож, а ножик, которым начал помахивать перед лицом Зигфрида, — мне ничего не…

Остальное он не договорил, так как с пугающей молниеносностью Зигфрид воткнул его же собственный нож ему же в плечо. Подсечка, второй рукой он толкает гопника, и тот оказывается на полу. Это заняло не больше секунды, и казалось, что тот упал и вовсе сам. Не успел идиот открыть рот, как Зигфрид, не глядя, добавил ему с ноги в живот, заставив задохнуться.

— Это было лишь предупреждение, — негромко произнёс он, но лучше бы это произнёс я, так как из его уст это звучало очень неубедительно.

— Ах ты сука! — на него бросился другой парень, выхватив нож, да только не учёл, что Зигфрид выше и руки у него длиннее, а потому рухнул на пол, держась за сломанную челюсть, хруст которой огласил весь ресторан.

Осталось четверо и как раз один из этой четвёрки полез в карман, стоя дальше всех. Но он так и не успел вскинуть пистолет, так как в этот момент под нашим столом раздался выстрел. Пистолет, который я на всё время этой потасовки держал на колене, глухо хлопнул и неудавшийся клоун вскрикнул, схватившись за бок, после чего упал на колени.

Остальные трое, кажется, окончательно лишились желания сражаться. Они испуганно смотрели то на Зигфрида, который стоял так, будто ничего не происходило, то на меня, уплетающего яичницу, а то потом времени не будет. Но ничего не решив, они подхватили своих раненных товарищей и быстро потащили их ресторана.

Ещё несколько секунд мы смотрели им вслед.

— Спасибо, Зигфрид, — выдохнул отец, глядя на улепётывающих клоунов. — В последнее время они совсем страх потеряли.

— Не за что, мистер Блаунг. Не могу терпеть таких людей.

— Ох и не говори. Надеюсь, они сюда не вернутся.

Но я знаю, что они сюда вернутся. Такие люди не забывают обид. Они как мелкие шакалы, подлые и трусливые, которые кусают лишь когда знают, что это будет безнаказанно. И едва уйдёт угроза в лице нас, они вернутся, чтобы отыграться на остальных. Судя по взгляду Зигфреда, он тоже об этом знает.

— Прогуляемся? — спросил он меня.

— Да, давай, — я всё же успел доесть. Кажется, я нашёл своё любимое кафе в этом городе. Казалось бы, такое захолустье, а еда настолько насыщенна, что сводит скулы.

— Зигфред, это… спасибо большое, — смутилась девушка, глядя на него.

— Да не за что, Ониса.

— Если что, моё предложение прогуляться вчетвером в силе! — сказала она нам вдогонку, когда мы уходили. — Мы отлично проведём время вместе!

Кажется, даже её отец был не против таких отношений. Он с улыбкой и одобрением смотрел на нашего штурмана-интенданта, показывая свою симпатию его личности. Но что действительно интересно, так это их реакция — никто из них даже не удивился тому, что я выстрелил, будто так и должно быть.

— Буду иметь в виду, — кивнул он, и мы вышли на тротуар.

— Вижу, у тебя есть уже поклонницы, — хмыкнул я.

— Я сам в лёгком культурном шоке. Теперь надо разобраться, что с этим делать.

— Я тебя напугаю, но у Грога появилась девушка.

— Что? — Зигфрид аж замер на месте, подняв ногу, но так её и не опустив на землю. — У Грога?

— Она его в два раза меньше, вот такого роста, — показал я ладонью её высоту. — Но ты не видел, каким он становится застенчивым при ней и покладистым.

— Этот мир убивает его… — пробормотал он.

— Он убивает всех нас, — вздохнул я. — Как понимаю, мы пойдём за ними?

— Надо сразу разобраться, чтобы они не вернулись обратно. Просто я не хотел делать это в столовой её отца, чтобы потом к ним не пришли.

— Проблем с законом не боишься? — предупредил я. — Мне они не нужны.

— Да, здесь всем всё равно, ровно как и в городах-ульях. Ни камер, ни полицейских. На стрельбу приезжают поздно, на драки могут и вовсе не приехать. А трупы иногда по несколько часов лежат. Здесь можно не бояться проблем с законом.

— Вижу ты уже знаешь обстановку.

— Встречался не раз с такими, — вздохнул Зигфрид. Мы как раз перешли улицу на другую сторону, идя по следу ушедших бандитов. — Сразу вспоминаю улей. Не могу пройти, когда вижу, как насилуют какую-то девушку или убивают старика. После потери имплантов и, скорее всего, пси-обработки, я чувствуют это гораздо острее, как по сердцу ржавым ножом. Ни кодекс космодесанта, ни совесть не дают пройти