боевых действий.
Известно, как выросла огневая мощь с 1914 года. То, что было на Марне, явилось лишь прелюдией грандиозных материальных сражений мировой войны. Но уже на полях Марнского сражения пехота, казалось, была подавлена огнем и маневрировала лишь вне сферы действия артиллерийского огня. Но это так только казалось. Именно пехота играла первенствующую роль в Марнской битве. Массы пехоты заняли ту гигантскую линию, на которой происходило сражение.
Пехота сдерживала натиск противника; пехота, неся лишения и потери под огнем, защищала важнейшие позиции, которые оспаривали обе стороны в жестокой борьбе. Пехота продвигалась в бреши, решая участь сражения. Но пехота в Марнском сражении не смогла продвигаться против организованного огня противника, она залегала на достигнутых рубежах и стихийно окапывалась; в результате этого уже на Марне стали возникать участки неподвижного фронта. Чем объясняется такой факт? В ответе на этот вопрос заключается, пожалуй, важнейший урок Марнской битвы.
Объясняется он тем, что пехота оказалась неподготовленной к ведению боя в новых условиях, плохо было налажено взаимодействие пехоты и артиллерии, пехота не обладала необходимыми огневыми наступательными средствами. Конечно, смешно к пехоте 1914 года предъявлять требования, чтобы она имела на вооружении легкие пулеметы, огнеметы, орудия сопровождения, танки, самолеты, — этих средств в то время еще не было. Но и в 1914 году пехота могла наступать против изготовившегося в обороне противника. Она и наступала, и в ряде случаев с успехом, когда правильно использовала имевшиеся у нее средства, и овладевала новыми приемами боя.
Французское командование после горьких уроков пограничного сражения более верно оценило значение огня, но оно из них сделало чересчур осторожные выводы, сознательно останавливая войска перед успевшим укрепиться противником. Методической, т. е. планомерно проводимой, артиллерийской подготовки в то время не знали; не умели успешно бороться с артиллерией противника; совершенно не умели использовать в наступлении пулеметы. Пехота шла в атаку густыми массами, развернувшись, словно на параде; лишь на поле боя учились бойцы рассредоточиваться, искать прикрытий, окапываться и наступать перебежками. Школа эта стоила столько крови, что обе стороны обессилели, и, засев в окопах, стали учиться бороться по-новому.
Уроки состояли в том, что командиры и бойцы должны были всегда помнить о боевой обстановке и исходить в своей учебе только из нее. То, что в мирные дни кажется мелочью и пустяком, на поле боя может оказаться исключительно важным делом, от чего подчас зависят жизнь бойца и его победа.
До мировой войны было известно действие артиллерийского и пулеметного огня, были примеры «окопной войны» в русско-японской кампании. Но мимо всего этого прошли без внимания, забыли, что в бою все выглядит иначе, чем на мирных учениях. Какая «мелочь», например, окопаться во время боя! Но эта мелочь оказалась важнейшей наукой для немецких бойцов, попавших под неприятельский огонь у тополевой дороги. Или обучение приемам штыкового боя. Не все ли равно, как колоть штыком в бою? Но каждый усвоенный прием, ловкость во владении штыком оказывались драгоценными познаниями в рукопашных схватках у Сен-Гондских болот. Мы уже не говорим о таких вещах, как умение рассыпаться в бою, умение вести огонь из винтовок и пулеметов.
Решительно и искусно действующая в бою пехота, поддержанная артиллерией и танками, всегда будет первенствующей силой на полях сражений.
Наша Красная Армия проходит боевую учебу в иных условиях. Она располагает всей мощью современных средств борьбы. Она охвачена духом героизма и энтузиазма великих социалистических побед; окружена отеческими заботами народа, партии, правительства, товарища Сталина. Руководимая славным маршалом Советского Союза товарищем Ворошиловым, Красная Армия выйдет победительницей из той борьбы, которую навяжут нам наши враги.