Констанция, можно просто Костя. Как мне обращаться к вам?

Но ответа не последовала, потому что женщины расхохотались. Причём это был совершенно искренний смех.

— Ой вэй, ко-о-ость! Она белая и её зовут Ко-о-ость!

Костя терпеливо ждала, когда они просмеются, а смеялись женщины долго, у них даже платки под глазами слегка намокли.

— Как вас зовут?

— Меня Самур, — хриплым голосом ответила наконец Самур. — А её Тамур. А нашу старейшину Караган. А тебя Кость, да?

— Костя, — поправила путешественница. — А не могли бы вы проводить меня к вашей старейшине? Я, скажем так, издалека и ничего не знаю.

— Конечно! — ответила Тамур, но Самур дёрнула её за руку.

— Не знаю, как в вашей объездке, но в нашей никто просто так ничего не делает! Отдай мне свои глазощиты! — показала она на очки.

— А мне шляпу! — глухо пискнула Тамур.

— Песку тебе, а не шляпу! — фыркнула на неё Самур.

Костя задумчиво повертела в руках свои очки.

— А если я вам дам одни очки на двоих, вы довезёте меня до вашей деревни, где живёт старейшина? Очки очень хорошие, а без шляпы у меня солнечный удар будет.

Самур и Тамур переглянулись.

— Хорошо! Залезай в "Пескоройку"!

По дороге Костя продолжила попытки узнать, что здесь происходит. Самур и Тамур действительно ничего не знали ни о море, ни о городах, что здесь были, ни о том, откуда пришла пустыня, ни о том, куда делась вся почва. Всё, что они сказали, можно было описать несколькими фразами: в пустошь нельзя отправляться без транспортного средства, с людьми из своей объездки ссориться и драться нельзя, а с чужими можно, и вещи на Косте очень хорошие.

Лицо у путешественницы по-прежнему оставалась весёлым и доброжелательным, однако мысли в её голове были самыми мрачными. Её напрягала и окружающая местность, и поведение Самур и Тамур, и тот факт, что она сидит в кузове на ящике с солью, а вокруг грязные старые канистры с мутной водой.

Женщины пока не расспрашивали, откуда Костя и почему ничего не знает, — видимо, побаивались. Что не мешало им хихикать над её именем: кто же по-серьёзному назовёт живого человека Кость? А "Кость" смотрела на серые пески и вспоминала старый-старый фильм про галактику Кин-дза-дза.

Поселение под названием Гулбога, что переводилось как Цветник, оказалось лучше мрачных представлений Кости. Тут явно раньше был небольшой городок, от некоторых домов до сих пор виднелись занесённые песком фундаменты и остатки стен. Часть домов была цела и обустроена, судя по всему, тем, чем была возможность их обустроить. Однако всё было сделано добротно, ответственно, даже палаточные дома и шатры располагались ровно, продолжая маленькие улицы. Почти возле каждого дома стояло что-нибудь колёсное. В центре поселения располагалась склад, мастерская, общая кухня и святая святых — резервуар с водой. Но что поразило путешественницу больше всего, так это расположенное за домами поле, пусть не плотно, но засаженное какими-то странными одинаковыми растениями, чем-то напоминающими смесь диких злаков и маленькой черёмухи — кустик, листья узкие, цветочки белые. Хотя многие кусты были усыпаны красными ягодами.

— Что за кусты? — спросила Костя близняшек.

— Просто — кусты, — ответила Самур.

— А как же вы их отличаете по названию от других кустов? — слегка нахмурилась девушка.

— А других нету. Это очень удобно! — пояснила Тамур.

Спустя время Костя убедилась, что эти кусты растут буквально везде. Как одуванчики на её родине.

Проезд близняшек через всё поселение, да ещё с незнакомкой, незамеченным не остался. Все жители бросили свои дела: сбор ягод и листьев, мелкий ремонт "колёс", починку дома, приготовление обеда, набор воды для своих нужд (в строго установленном объёме!), выбивание пыли из рубищ, разбор добытого мусора — и вышли к "Пескоройке".

— Близняшки вернулись! С солью!

— Гляди, какие на Тамур глазощиты!

— Это на Самур глазощиты, а на Тамур ничего!

— Тамур на педали жмёт.

— А кто сидит в кузове? Это что-то из соли?

— Наверное. Глянь, какая белая кожа!

— Это одежда такая?

— Она выгорела на солнце?

— Хочу такую шляпу!

— А я ногошины!

— А я горб!

— Это не горб, это сумка!

— Всё равно хочу!

— А она обменяет шляпу на моё маленькое зеркальце?

— Песок тебе! Я её свои глазощиты предложу, и она мне сразу шляпу даст!

Фразы были детские, но Костя видела сплошь взрослых людей, а некоторые из них были и вовсе стариками. Точнее, старухами — кажется, почти все жители были женщинами.

— Скажете, пожалуйста, когда появится старейшина? — на всякий случай уточнила Костя.

— А вот она, — Самур ткнула пальцем в какую-то бабульку, которая почти ничем не отличалась от остальных жительниц, только на ней была растрёпанная соломенная шляпа. — Её зовут Караган.

— Благодарю! — Костя ловко выпрыгнула из кузова, быстро отряхнула с себя пыль и песок и подошла к старейшине. — Приветствую вас, о почтенная Караган! Меня зовут Констанция, и я...

— Сало́м, — прервала её Караган. — Ты, наверное, много пьёшь воды? — Вопрос звучал наивно, но был задан неспроста: Костя была гораздо выше жителей Цветника, а также, пожалуй, толще и буквально "сочнее".

— Э-э-э... — растерялась Костя. — Это ведь не преступление? У меня на родине так можно было.

Лицо Караган, кажется, перестало хмуриться.

— Раз было можно, значит, можно. Ты откуда здесь? С какой объездки?

Костя быстро поразмыслила и сказала:

— Не из какой: я не из этих мест. Наш летательный модуль получил пробоину, и мне пришлось катапультироваться. Что стало с остальными, я не знаю.

Жительницы, похожие на стимпанковских человечков, дружно заохали.

Разумеется, это была ложь, но на неё без проблем можно было натянуть правду.

— Ну раз так, пока останься здесь.

И тут всех точно прорвало — Костю буквально завалили вопросами: что такое модуль, где он летел, страшно ли было падать и оказаться в пустоши без колёс, не ушиблась ли Костя, каково чувствовать себя в такой шляпе, не жалко ли ей своих чёрных глазощитов, отдала бы она кому-нибудь свою кофту и согласна ли она выменять свою шляпу на мутный кусок зеркала, которым ещё можно было царапать кожу, если станет скучно.

Костя же в свою очередь попыталась узнать, много ли людей живёт в Прикаспии и за его пределами, куда делась вода и почва, когда произошла катастрофа, есть ли у них правитель, на сколько лет им хватит воды и пищи, почему не видно детей и куда делись все мужчины.

Ни та ни другая сторона ничего не добились.

Эти женщины, очевидно, не осознавали, что, пока они хотят выменять шляпу на орудие для вскрытия вен, их маленькой ячейке грозит вымирание. А если все люди смотрят на вещи подобным образом, то вымирание грозит всему человечеству.

С самыми невесёлыми мыслями Костя