Владимир Петров Фанфик

Глава 1начало

Дверь противно заскрипела, открываясь, и в дверях нарисовалась внушительная фигура надзирательницы.

— Пак ЮнМи, на выход.

Я слегка расслабился, опустил руки, не отпуская взглядом свою оппонентку. Визит охраны остановил должную вот-вот начаться драку. Потом повернулся и последовал "на выход" как было приказано. Тётка, пропустив меня, не стала сразу закрывать дверь. Похопывая себе по ладони дубинкой, она внимательно смотрела на мою противницу

— Я смотрю ты решила наплевать на то, что я говорю, а, ЕнБэ? Это зря, очень зря.

Она ещё несколько мгновений смотрела на зэчку, потом вышла из камеры, закрыв за собой дверь.

— Лезла к тебе?

Я промолчал.

— Вобщем и так понятно. Ладно, пошли. Вперёд.

Ну вперёд так вперёд. И мы пошли.

— Направо.

О,куда это? Все знакомые мне помещения слева, а в этой стороне я ещё не был. Интересно.

— А куда мы?

— Там узнаешь, шагай давай.

Дошагали, дверь, табличка "Комната для свиданий". Не понял, у меня ведь ни баллов нет, ни срок не подошёл, с чего бы? Может адвокат? Да нет, к нему налево. Надзирательницы открыла дверь

— Заходи.

Ну, и кто это меня увидеть пожелал? Парень какой-то, боком стоит, непонятно кто, а, нет, понятно, ЧжуВон. Чего это он?

— Здравствуй ЮнМи. Не ожидала?

— И тебе не хворать. Случилось чего?

— Юна, у нас немного времени, поэтому давай договоримся так: я говорю, ты слушаешь и не перебиваешь, потом задаёшь вопросы, ок?

— Хорошо.

— Я начал сбор подписей для твоего помилования, тебе надо будет написать прошение на имя президента.

— Какое прошение?

— О помиловании. Как только наберу 300 тысяч подписей, передам в канцелярию президента вместе с твоим прошением. Я думаю это отличный выход и для тебя и для президента.

— А президент то при чем?

— Как это при чем? У тебя и Гремми и Хьюго, а вручать как? Ей в тюрьму ехать или тебя прямо из тюрьмы в резиденцию президента тащить? Да и в мире не поймут-лауреат престижных премий и вдруг в тюрьме. Да ещё когда разберутся за что, вообще туши свет. И ещё, я заказал несколько статей в зарубежных изданиях, но с этим туго. Сейчас в Америке предвыборная кампания и все внимание туда обращено. Надеюсь на французов, все таки ты там популярна.

Я сидел и думал-виноватым себя в этом маразме не считаю и писать какое-то прошение вроде бы западло, а с другой стороны 5 лет, и "томными", судя по началу, они точно не будут. Мне бы только из этой долбаной Кореи вырваться, потом всяко легче будет. Гордость, самоуважение вещи конечно хорошие без всяких, только вот пять лет… И ещё-а с чего это парнишка кинулся меня спасать?

— А тебе это зачем?

— Блин, вот так и знал, что начнутся танцы с бубнами, — "Почему, зачем, отчего?" Просто хочу помочь-такой ответ устраивает? Или лучше так-я считаю, что из за меня ты попала в армию и хочу исправить свою ошибку.

— Чжу, — перебил я его, — ты вот как-то организовал это свидание, а что ты ещё можешь?

— В смысле? Побег организовать точно не смогу.

— Да нет, побег не надо. Понимаешь у меня в голове засела мелодия, звучит постоянно, крыша начинает потихоньку съезжать, мне бы сыграть её и "отпустить" и если можно, — тут девушка опасливо покосилась на охранницу и шопотом, — записать.

ЧжуВон задумался, правда не надолго

— Что для этого надо?

— Ну на синтезаторе вряд-ли получится, пальцы задубели, мне ж играть- то запретили, а вот электрогитара самое то. Только уж не самую плохую.

ЧжуВон ещё немного подумав бросил, — "жди" и коротко переговорив с охраной вышел.

Надзирательница меланхолично жевала резинку, не глядя на меня, а я сидел и думал. Мне и вправду последнее время было не по себе, в голове постоянно звучало Адажио Альбинони и никак не получалось избавиться от этого наваждения. Я стал плохо спать и чувствовал себя совсем разбитым, только тёрки с этой ЕнБо или Бэ не давали впасть в депрессию.

Наконец дверь открылась и комнату вошёл ЧжуВон, но не один, а с начальницей тюрьмы.

— ЮнМи-ян, молодой человек сказал, что ты сочинила новую песню и хочешь её спеть?

— Не совсем так госпожа, не песню, а музыку. Понимаете, она все время звучит у меня в голове, а это очень тяжело. И мне надо её обязательно сыграть, тогда она отпустит меня. У меня уже такое не раз бывало, но раньше всегда находился нужный инструмент и проблема решалась. Если вы позволите мне сыграть, я была бы очень благодарна.

— Понимаешь ЮнМи, это все таки тюрьма, а не консерватория. Здесь нет помещений для музицирования, но есть один выход. У нас есть зал для общих собраний, и есть культурная программа, которая предусматривает самодеятельность и соответственно небольшие концерты местных талантов. Если ты согласна дать небольшой концерт, то, я думаю, можно это организовать.

— Конечно я согласна!

— Тогда твой посетитель пусть отправляется за инструментом, а ты прикинь, что будешь петь и обязательно потом скажешь мне, что надумала. ЧжанЮ, отведи её назад и предупреди, чтобы не мешали.

— Слушаюсь, госпожа майор. ЮнМи, на выход.

Иду в камеру, прикидывая на ходу план концерта. Начальница сказала "небольшой концерт" значит 5–7 номеров. 2 последних это "Адажио" и "Алилуйя" Леона Когана, можно пару песен Цоя, потом " миллион алых роз", и рискну "Драконы не умирают". С моим новым голосом должна вытянуть. Ну и чего-нибудь из попсы "на бис", если потребуется.

Стоп, у меня же там разборка висит с этой дурой" озабоченной". Черт, как не вовремя. Придётся вырубать жёстко, не миндальничать. Надеюсь, что она одна будет и никто не полезет за неё мстить.

Пока прикидывал да думал уже и до камеры дошли. Опять противно заскрежетала дверь, да что у них масла нет, что-ли, аж под черепом отдаётся. Заметив мою гримассу ЧжанЮ засмеялась, — "Это они специально смазку тряпками, щепками, водой убирают, чтобы сразу услышать, что начальство пришло. Мы уже перестали мазать, все равно бестолку."

— Так, ЮнМи в камеру, ЕнБэ на выход.

— А чо меня, — забубнила та, — Я ниче не делала.

— Поговори ещё у меня, на выход я сказала. Руки за спину, лицом к стене. СоМи, тебе 5 баллов минус.

— Мне то за что, — удивилась та.

— Я тебе какой приказ дала? А ты эту дуру не остановила. Ещё один косяк и пойдёшь в другой отряд, понятно?

— Понятно, — хмуро ответила СоМи.

Через 3 часа. Общая комната тюрьмы. В зале около 50ти девушек разных по возрасту, по фигуре, по красоте, но в одинаковой одежде и с одинаковым выражением равнодушия на лице. Сбоку на небольшой сцене сидит начальство и две надзирательницы, ещё шесть или семь расположились возле выхода. Возле сцены крутится девушка