них. Их синопсы протянулись в далекие края. И там находили новые бразды… И вскоре на своей половине смогли постановить новые цвета и новые биения. Кто б им не подпевал — тому кричали «прочь» и прочее. А за словами пошли и импульсы… С другой же стороны смотрели молча, пытаясь вновь подняться после того, как весь организм обмяк после того деления. Его силы тоже разделились в себе. Мне казалось, что искривилась и линия времени, и преемственность сил организма. Как будто в него влили сумрачные массы инородья. И с юмором глядели на себя. И тоже одни стремились к одному, другие к другому. Такой странной симфонии среди звезд ты не услышишь, не найдешь! Каких мотивов, каких тут песен только не было!

А в той половине все больше не только кричали, но и пошли делами и на свою же прежде выбранную часть. Как полыхнуло все, как мигом краски вспыхнули, мешаясь!

Внимал я молча звукам, что лились.

— Ту область уничтожить мало! Мы — не они!

— Все, что есть худшего, там живет! Мы веками страдали, братья!

— Нам навязали вместе жить!

— Свободны мы пойти своей дорогой! Нас ждут в других краях!

— Давайте же сотрясем эту землю!

Так били импульсы сильнее в этом организме. И обмякал он, прижимаясь то тою стороною, то другой. И видел многие улыбки я иных планетных жителей. Они были довольны, что нашли способ победить своего векового врага. Уж сколько раз бросались они на него всею силушкой, но бывали отброшены на прежние края! И вот теперь все силы в этом организме пришли в броженье и гуденье, как наподобие растревоженного улья. И самое странное: тут же в обоих половинах в одночасье завыли на сияющих высотах устройства, что доносили блики быстротечного круговращенья. В них слышались похожие черты: с другой половины нет нейронов, там только полностью процветившиеся силы, они хотят нас уничтожить, пылайте же скорее гневом ненасытным!

И долгие годы взывали к другой половине оставшиеся… но там лишь смотрели, как раззадору подвластно станет большее число. И оно стало! Большие силы охватили целые массы, привели в движение, ворвались в ураганные ветра!

— Давайте уничтожим все их города и все их населенье! — кричали с первой стороны!

— Давайте, давайте сделаем же с ними то самое! — кричали многие с другой.

Страхами наполнилась плоть организма. Призраками наполнилась гладь морская. Завыли сирены. Зажужжали передачи, на паперти полились слезы содроганий… Страхи всюду тенями ползли. Яростью взмывали удары. Началась невиданная, немыслимая прежде битва: бились свободно мигрировавшие прежде по одному организму нейроны.

3. Presto. Битва полушарий

Разгорелась нешуточная битва. Летели мощные удары с обеих сторон. В одно полушарие тут же пошли поступления со всех левых краев этого мира. Я стоял и смотрел, тщетно силясь разобраться в хитросплетениях узлов этого мира. К этому существу, внутри себя разгоревшемуся подплывали другие. И снабжали уже не только импульсами и своими красками, как прежде, а и мощными энергетическими сплетениями, так что нейроны с радостью в них погружались и шли в атаку на вторую половину. Казалось, все мосты сожжены были. Но это же было не так. Существо все так же двигалось и жило, но будто в себе самом разрослось разнородными частями.

«В чем же тут дело?» — задавался я вопросом. Когда не заметил, как огромное множество нейронов в левом полушарии этого существа окрасилось алыми тонами. Они разжигались в пламени, что неизбежно уничтожает и самого носителя. Тогда мне что-то прояснилось.

Я стоял где-то посредине двух частей этого дивного существа, на перепутье их миров. С одной стороны было местечко Х, с другой — местечко Б. И я видел, как надо мной жужжали энергетические посылы, мчащиеся с одного места и прилетающего в другое.

В те дни я застал только один из эпизодов этой сложной и кипучей жизни. Тогда погибли и там, и там молодые нейроны, что не встанут в узлы организма. Ужасные дела! Я видел, как с одной стороны посылы пришли прямо по местам, где не было силовых установок, а гуляли не участвовавшие в схватках… а с другой стороны посылы пришлись в объект, который, разгоревшись, поразил кругом себя большую площадь, в которой тоже погибли в числе прочих молодые нейроны… И полетели вновь взаимные потоки. Жуткие дела!

Какими словами тебе передать то облегчение, когда я вырвался за пределы, на просторы звезд? Скорей, скорей навстречу звездному покрывалу! Но знал я, что все равно, с неумолимостью законов мирозданья, от хаоса прийти придется вновь к порядку. И сколько долгих и томительных минут, и сколько жертв еще, как на заклание, ошибкам прошлых лет и деяний тщеты здесь предстоит пройти?

— Ты рассказал мне змеевидную историю! Ее хвоста я так и не разглядел в цепочках импульсов и слов. А пасть, что так разит смертельно, — навершие всего.

— Ты можешь окунуться сам, чтоб проследить все те хитросплетения. Я же обовьюсь вокруг звезды, ее огнем с себя сжигая копоть.

Во мгле неведомой вселенной все тише, тише доносился дуэт неслышных голосов. Лишь к миру, что пылал в огне, тянулись струны из зарниц.