- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (1517) »
не думая и не сомневаясь. Да, Леди Судьба любит злые шутки, но мне плевать. Хочу! И сдержаться при всём желании не сумею!
К воротам подбежала, когда те только-только закрываться начали. Карета уже отъехала, она направлялась к парадному входу. Я, разумеется, подъездную дорогу проигнорировала, резво метнулась в сторону. Мелкими перебежками, то и дело замирая и припадая брюхом к земле, пересекла широченный газон и затаилась у пышного розового куста, в дюжине шагов от дома.
Вблизи дом оказался не таким уж и роскошным – добротный трёхэтажный особняк новой постройки, только и всего.
Дожидаясь, пока кучер высадит пассажира и покатит к тёмному прямоугольнику конюшни, расположенной в противоположной стороне, чуть слюной не захлебнулась. Там, на улице, я вожделенную кашку благодаря драконьему нюху учуяла, а тут, вблизи, даже с куцым человеческим обонянием с ума сойти можно.
Едва всё затихло, я выскользнула из-за куста и крадучись направилась к дому. Завернула за угол, героически преодолела две клумбы и застыла в сладостном предвкушении. Аромат сочился из приоткрытого окна. Этаж, разумеется, первый – а где ещё располагаться кухне?
Света в окне, к моей величайшей радости, не было. Впрочем, тут вообще ни одно окно не светилось. Уж не знаю, кто припёрся в особняк в такую позднотень, но домочадцы уже спят, это точно!
Встала на задние лапы, зацепилась когтями за подоконник и быстро оценила ситуацию. Затем опустилась на все четыре, сосредоточилась и прыгнула.
В окно влезала с мысленным стоном. Нет, я совсем не толстая – в бродячем цирке не разжиреешь! Но у драконов анатомия такая – попа куда больше головы и, разумеется, перевешивает. А спустя четверть часа, когда вытащила голову из горшка, оставленного нерадивой кухаркой прямо на столе, поняла – счастье всё-таки есть! В смысле существует! Ну и есть тоже.
Сыто икнув, на всякий случай снова носом повела и опять застыла. Чтобы через миг осторожно слезть со стола и протопать к узкой двери. Она, в отличие от окна, была прикрыта, но из щели у пола пахло так, что рот вновь слюной наполнился.
Я упёрлась лбом, и дверь тут же поддалась. Открылась бесшумно, без малейшего скрипа. Способность видеть в темноте оказалась не нужна. Я даже с закрытыми глазами могла сказать – вон там копчёный окорок лежит, вон там колбасы, чуть дальше, у стеночки, бочка с малосольными огурцами, рядом с ними кадушка мёда. И много чего ещё…
В кладовую я вошла как в храм божий. С невероятным трепетом! Мысли о том, что пора сматываться и искать убежище на день, из головы выдуло. Я подтянула зубами брошенный поводок, осторожно прикрыла дверь и плавно направилась к копчёному окороку. Нет, гречка всё равно лучше, но окорок…
Леди Судьба, ты хоть намекни, чем я заслужила такую благосклонность.
Тяжко. Очень тяжко. Вот прям так тяжко, что сейчас стошнит. И сон такой тягостный, такой липкий… и не отпускает, зараза. А снится невероятная мерзость. Будто открылась и тут же хлопнула, закрываясь, дверь. Следом раздался оглушительный, исполненный паники вопль. Потом ещё один, но куда более мерзкий и громкий. Следом топот множества ног и новый вопль, после которого прозвучало встревоженное: – Роззи, что?! А в ответ: – Бесы!!! Пауза, и опять топот. Грохот, будто дверь о стену шарахнула. И тишина… И свет, который пытается пробраться под веки и разбудить. – О… – шёпотом и на выдохе. – Ого! – тоже шёпот, но голос другой. А после опять шаги и выкрик: – Что случилось?! По какому поводу… И тишина… Не вижу, но кажется, будто толпа, собравшаяся у двери, расступается, чтобы пропустить кого-то очень злого и очень страшного. – Роззи? – Вопрошает этот самый кто-то. Роззи молчит. Сон неохотно, но отпускает. Снова слушаю тишину и приоткрываю глаза… «Ох ты ж, блин горелый! Не сон! Мама… мамочка!» – Да тише вы… – шепчет тот, кто стоит в дверном проёме. Высокий, широкоплечий, полуголый. Его рука лежит на рукояти меча. Вот же! Рубашку, значится, надеть не успел, а нацепить ножны… Понимаю, что шевелиться нельзя, но всё равно пытаюсь перевернуться, потому что лежать пузом кверху в такой ситуации не комильфо. Толпа во главе с полуголым вздрагивает, а я… а у меня… – Ик! Толпа делает дружный шаг назад. Ну, кроме полуголого – у него же меч, а с мечом вроде как не страшно. – Ик! Пытаюсь сдержаться, но… – Оно икает? – изумлённо вопрошает кто-то. – Конечно! – отвечает толстуха в белом фартуке. И добавляет зло: – Оно половину окорока сожрало! «И ничего не половину. Я вообще этот окорок только надкусила». – Ик! Тишина, которая воцарилась вокруг, была напряженной и нервной. За попыткой маленького дракона перевернуться на живот следили столь пристально, что снова на арене цирка себя почувствовала. – Ваша светлость, а оно… оно кто? – вопросила толстуха. – Бес? – Нет, Роззи, – ответил полуголый. – Вряд ли. – А кто тогда? – подал голос парень в форменном сюртуке. Светлость, обладавшая, кстати, длинной блондинистой шевелюрой и серыми очами, нахмурилась. Сказала с заминкой: – Я не уверен, но оно на дракона похоже. – Дракон? – удивлённо переспросил кто-то. – Но драконы огромные, а это… – А это, вероятно, детёныш… – Ик! – выпалила я и таки сумела перевернуться. Опять молчание, но на сей раз потрясённое. И закончилось оно паническим: – Ребёнок? Маленький голодный ребёнок?! – Толстуха всплеснула руками и даже шаг вперёд сделала. Её намерения сомнений не вызывали, но… – Ик! – Уже не голодный, – пробурчала полуголая светлость. «И давно не ребёнок», – мысленно поддакнула я. С величайшим трудом села, обвила лапки хвостом и скромно потупилась. Убивать, судя по всему, уже не собираются, а раз так, можно и на большее понадеяться. Вы только посмотрите, какая я маленькая и несчастная! Ну неужели прогоните? Вытурите на улицу? Отпустите одну в этот большой, ужасный город? Я ж там помру! – Ик! – Как оно… ну, то есть он здесь оказался? – встрял в разговор пузатый толстощёкий дедок, наверное, мажордом. – Да через окно, – отозвалась Роззи. – Нет, ну ясно, что не через дверь. Я имею в виду здесь, в городе. Вопрос закономерный, ведь в Империи драконов не водится. Более того – тут их вообще нет ни под каким соусом. Встретить дракона только в западных горах можно, но жителям Империи до тех гор… в общем, кишка у жителей Империи тонковата. Впрочем, не только у них. Горное племя драхов – единственные, кому удалось найти общий язык с драконами, и единственные, кому мои… ну почти собратья
Тяжко. Очень тяжко. Вот прям так тяжко, что сейчас стошнит. И сон такой тягостный, такой липкий… и не отпускает, зараза. А снится невероятная мерзость. Будто открылась и тут же хлопнула, закрываясь, дверь. Следом раздался оглушительный, исполненный паники вопль. Потом ещё один, но куда более мерзкий и громкий. Следом топот множества ног и новый вопль, после которого прозвучало встревоженное: – Роззи, что?! А в ответ: – Бесы!!! Пауза, и опять топот. Грохот, будто дверь о стену шарахнула. И тишина… И свет, который пытается пробраться под веки и разбудить. – О… – шёпотом и на выдохе. – Ого! – тоже шёпот, но голос другой. А после опять шаги и выкрик: – Что случилось?! По какому поводу… И тишина… Не вижу, но кажется, будто толпа, собравшаяся у двери, расступается, чтобы пропустить кого-то очень злого и очень страшного. – Роззи? – Вопрошает этот самый кто-то. Роззи молчит. Сон неохотно, но отпускает. Снова слушаю тишину и приоткрываю глаза… «Ох ты ж, блин горелый! Не сон! Мама… мамочка!» – Да тише вы… – шепчет тот, кто стоит в дверном проёме. Высокий, широкоплечий, полуголый. Его рука лежит на рукояти меча. Вот же! Рубашку, значится, надеть не успел, а нацепить ножны… Понимаю, что шевелиться нельзя, но всё равно пытаюсь перевернуться, потому что лежать пузом кверху в такой ситуации не комильфо. Толпа во главе с полуголым вздрагивает, а я… а у меня… – Ик! Толпа делает дружный шаг назад. Ну, кроме полуголого – у него же меч, а с мечом вроде как не страшно. – Ик! Пытаюсь сдержаться, но… – Оно икает? – изумлённо вопрошает кто-то. – Конечно! – отвечает толстуха в белом фартуке. И добавляет зло: – Оно половину окорока сожрало! «И ничего не половину. Я вообще этот окорок только надкусила». – Ик! Тишина, которая воцарилась вокруг, была напряженной и нервной. За попыткой маленького дракона перевернуться на живот следили столь пристально, что снова на арене цирка себя почувствовала. – Ваша светлость, а оно… оно кто? – вопросила толстуха. – Бес? – Нет, Роззи, – ответил полуголый. – Вряд ли. – А кто тогда? – подал голос парень в форменном сюртуке. Светлость, обладавшая, кстати, длинной блондинистой шевелюрой и серыми очами, нахмурилась. Сказала с заминкой: – Я не уверен, но оно на дракона похоже. – Дракон? – удивлённо переспросил кто-то. – Но драконы огромные, а это… – А это, вероятно, детёныш… – Ик! – выпалила я и таки сумела перевернуться. Опять молчание, но на сей раз потрясённое. И закончилось оно паническим: – Ребёнок? Маленький голодный ребёнок?! – Толстуха всплеснула руками и даже шаг вперёд сделала. Её намерения сомнений не вызывали, но… – Ик! – Уже не голодный, – пробурчала полуголая светлость. «И давно не ребёнок», – мысленно поддакнула я. С величайшим трудом села, обвила лапки хвостом и скромно потупилась. Убивать, судя по всему, уже не собираются, а раз так, можно и на большее понадеяться. Вы только посмотрите, какая я маленькая и несчастная! Ну неужели прогоните? Вытурите на улицу? Отпустите одну в этот большой, ужасный город? Я ж там помру! – Ик! – Как оно… ну, то есть он здесь оказался? – встрял в разговор пузатый толстощёкий дедок, наверное, мажордом. – Да через окно, – отозвалась Роззи. – Нет, ну ясно, что не через дверь. Я имею в виду здесь, в городе. Вопрос закономерный, ведь в Империи драконов не водится. Более того – тут их вообще нет ни под каким соусом. Встретить дракона только в западных горах можно, но жителям Империи до тех гор… в общем, кишка у жителей Империи тонковата. Впрочем, не только у них. Горное племя драхов – единственные, кому удалось найти общий язык с драконами, и единственные, кому мои… ну почти собратья
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (1517) »