поделаешь – их ждал долгий обратный путь через весь сектор до самого Креарка.

Прорезая шинами пустоши, оставляя в пыльной, бесплодной земле следы, похожие на толстых змей, Кэйла чувствовала себя истинной охотницей за сокровищами. Да, пока не слишком удачливой, но свободной. Той, что может отправиться, куда захочет, да хоть на самый край мертвой и возрождающейся земли. А что еще нужно для счастья, когда тебе семнадцать лет?

***

Исследовательский центр встретил Кэйлу прохладными белыми коридорами. Охранник, пропуская ее через раздвижные стеклянные двери, мимолетно подмигнул. Племянницу основателя и директора центра здесь хорошо знали. Впрочем, как и остальных искателей реликтов. Чаще всего они – такие же одиночки, как Кэйла. Реже – так же юны, как она.

Кэйла видела их «добычу», хранящуюся в специальных пакетах и футлярах. Каждая из найденных вещиц будет осмотрена лично Джошуа. Как он определял их ценность и значимость, Кэйла до сих пор не понимала. Она снова с тоской взглянула на завернутую в черный пластик цепочку с жемчужиной. Нет, Джошуа, конечно, ее не отругает и ничем не выразит свое разочарование. Разве что только на мгновение опустятся вниз уголки его губ. А Кэйла, отдохнув в родном городе всего пару дней, получит новую карту и снова отправится куда глаза глядят.

Что-то едкое поднялось внутри… и тут же схлынуло. Кэйла вскрикнула от неожиданности, распугав собственные мысли – руку, в которой была зажата ее находка, внезапно обожгло. Она разжала ладонь. Жемчужина нагрела даже пластик, хотя вынутая на свет цепочка осталась холодной. И снова искра надежды – разве подобное может случиться с обычным реликтом?

Будто подслушав ее мысли, из комнаты в глубине коридора вышел Джошуа. Дядя Джошуа, пусть так Кэйла его почти никогда не называла. Высокий, темноволосый, с аккуратно постриженной эспаньолкой и серьезным взглядом, словно обращенным внутрь себя. Дверная панель отворилась лишь на мгновение, чтобы тут же опуститься за его спиной. Однако этого было достаточно, чтобы разглядеть белоснежные шкафы с полками, разбитыми на многочисленные ячейки. Каждая из ячеек закрыта и непроницаема для посторонних глаз.

Сокровищница Джошуа, как в шутку называла эту комнату Кэйла. Камера хранения для самых ценных вещей, найденных для него искателями реликтов.

– Дядя…

– Здравствуй, милая. – Джошуа мимолетно ей улыбнулся. Прямо на ходу, не сбавляя шаг, потрепал по голове, словно она была пятилетней малышкой… или щенком. – Как прошла экспедиция?

– Все хорошо, я… – Кэйла, смутившись, сбилась.

Короткой заминки хватило, чтобы Джошуа, по обыкновению рассекающий пространство широкими, энергичными шагами, вырвался вперед.

– Ребята из Гелпри отыскали в двенадцатом секторе какой-то древний механизм, – поделился дядя, стремительно удаляясь. Словно бронепоезд, который невозможно остановить. – Увидимся завтра, ладно?

Голос Джошуа полнился возбуждением, и, глядя ему в спину, Кэйла почти воочию видела, как сверкают его глаза. В те мгновения, когда искатели приносили ему свои находки, Джошуа напоминал ребенка, что разворачивает подарки на Рождество. Или стареющую охотницу за кошельками, что перебирает принесенные ей в дар дорогие украшения.

– Ладно, – прошептала она.

Джошуа все равно не услышит. Наверное, хорошо, когда от тебя не ждут ничего особенного. Есть шанс однажды преподнести сюрприз.

«Никогда не отчаивайся, Кэйла. Пока ты жива, все еще можно изменить».

Порой казалось, что эту фразу она придумала себе сама. Но произносил ее родной до боли голос. Теплый, с ласковыми нотками, отчего-то навевающий мысли о южном ветерке. Нежный мамин голос.

Вернувшись домой – что значило, в просторный, окруженный садом дом Джошуа, – она покормила Чарли. Выгуляла его, за долгую дорогу уже успевшего позабыть, что такое – прогулки и свежий воздух. В одной из комнат дома, отведенной под своеобразную кладовую, принялась разбирать оборудование – кирку с лопатой, сито для просеивания песка, фонарик с лупой и кисточками и еще множество мелких и не очень приспособлений, незаменимых в экспедициях.

Кэйле никогда не окупить всего, что дядя для нее сделал. Ни одежду, ни еду, ни оборудование, которое Джошуа приобрел для нее, ни роскошную виллу, в которой ей дозволено жить. Если бы не он, Кэйла никогда бы не стала искательницей реликтов. Коротала бы дни, отчаянно пытаясь отыскать свое место в большом городе, работая официанткой или нянечкой вместо того чтобы исполнить мечту едва ли не каждого подростка – стать искательницей приключений, расхитительницей если не гробниц, то старинных храмов.

Даже год спустя Кэйле все еще было не по себе. До сих пор казалось, что всего этого она не заслужила. И неважно, что большую часть времени она проводила в экспедициях. Возвращалась она в красивый дом, который ее родители никогда бы не смогли себе позволить.

Вместе с Чарли, что цокал когтями по паркету, словно леди на каблучках, Кэйла бесцельно бродила по комнатам. В такие мгновения, когда вилла пустовала и среди стен таилась тишина, легко представить, что она – хозяйка дома. Однако почему-то не представлялось.

Кэйла чувствовала себя здесь чужой.

Это чувство если не уходило полностью, то слегка угасало в ее спальне, обставленной не так вычурно, как весь остальной дом, даже скромно, и библиотеке, куда Джошуа из-за занятости заглядывал редко, а его дочка Дарлин – и вовсе никогда. Кэйла и сама последний год читала редко, урывками, делать это чаще не позволяла кочевая жизнь. Кто в их семье читал запоем, так это мама. Кэйла вспомнила ее, сидящую с книгой на диване в их стареньком, но очень уютном доме, и ощутила знакомую тоску.

Она не вонзалась в кожу острыми шипами, а будто ядом или жгучей кислотой растекалась под ней. Всегда – каждый день, каждый час, каждую минуту. Тоска не становилась сильнее, не угасала. Не рвала сердце на части, просто… была.

Но пусть память о родителях шла рука об руку с болью, Кэйла ни за что не отказалась бы от нее.

Проходя мимо одной из комнат второго этажа, она почувствовала знакомое тепло. Его источником снова была черная жемчужина. Освободив цепочку от пластика, Кэйла с сосредоточенным видом поизучала ее. Убрала в карман, но ненадолго – стоило сделать пару-тройку шагов, и жемчужина раскалилась, словно сталь в кузнечной печи.

– Да что с тобой происходит? – прошептала Кэйла.

Оторвав взгляд от лежащей на ладони цепочки, она подняла голову. Совпадение ли, что Кэйла сейчас стояла прямо напротив… нет, уже не сокровищницы, а чего-то вроде личного музея Джошуа. В