Ваджарапани?
— Испугался, но подумал, что убегать не буду.
— Правильно. Убежит лишь тот, кто несет в своем сердце зло и неверие.
Монах стоял рядом с Рахулой, молчал и улыбался, смотря на Пьера.
— Ты так и не нашел ответ на свой вопрос? — спросил Рахула.
— Конкретного ответа я, конечно, не услышал. Но понял, что одна из истин, что человеку нужен человек.
— Главная истина и смысл жизни состоит в том, чтобы делать мир добрее и уравновешеннее. Главное — это нести в сердце добро. Пронося добро, ты ощутишь истинный вкус жизни и забудешь о скитаниях. — произнес Монах, смотря в глаза Пьеру.
— Ты искал его, Пьер. Это мой отец — Сиддхартха. Я — сын Просветленного — Рахула. Если бы ты получил этот ответ с первой нашей встречи, то не осознал бы его смысл. Не так ли?
— Да, верно, Рахула.
— Посмотри назад, Пьер.
Пьер развернулся и увидел совершенно не то, что ожидал. Поселения и склона горы уже не было. Он увидел Мир, но будто на большой карте в режиме online.
Слов у Пьера не было.
— Это Мир, в котором мы живем сейчас. Ты живешь. Видишь людей? Приглядись. — сказал тихо Рахула.
— Вижу. Как их много!
— Много. А видишь, некоторые светятся белым, некоторые серым, а некоторые черным?
— Да, вижу.
— Белый цвет у людей со светлым сердцем, как у тебя сейчас. Черный цвет у людей со злым сердцем, которые не ведают пока, что творят. Но они обязательно дойдут до просветления. Я верю в людей. А серый цвет у людей, которые потерялись. У них ни доброе, ни злое сердце, а пока пустое. Эти люди — скитальцы, они ищут, но пока не понимая зачем. Такой цвет был у тебя. Ты вышел из скитаний и поисков и поехал искать друга ради чего? Ради истины?
— Нет. Я просто переживал за него.
— Милосердие спасет наш Мир. Милосердие. Когда ты искал своего друга, ты начал светится все белее и белее. Когда же ты нашел его, сердце твое обрело покой от того, что ты сделал так, как должен был и достиг благородной цели.
— Рахула, а какой цвет сердца у Савелия — моего друга?
— Сейчас посмотрим… Видишь? Вот он. Пока он светится серым. Он думает, что нашел покой, но это неверно. Ты был прав, что не искал покой в материальном, но тебе нужно было это доказать самому себе.
— А ты можешь влиять на людей?
— Нет, к счастью. Это люди, а не марионетки. Они должны сами обретать милосердие и покой.
— А когда все станут милосердны и обретут покой. Что тогда?
— Тогда все мы перейдем в паринирвану и откажемся от необходимости насущного, став одним большим белым шаром, состояние в котором я описать не смогу, но это — единственная верная великая цель бытия человека. Нам откроется то чувство, которое мы не испытаем ни при жизни, ни в нирване. Тебе сейчас лучше?
— Да, дорогой Рахула. Намного лучше.
Пьер сидел в позе лотоса и наблюдал за белыми, серыми и черными людьми. Каждый раз, когда человек начинал задумываться о смысле действий и поступать осознанно, а не под действием жажды наживы, — его цвет менялся с черного на серый. Когда он прекращал поиски, и сердце его наполнялось любовью к ближнему, то цвет менялся с серого на белый. С каждой переменой цвета на более светлый, Пьер ощущал прилив тех сил добра, которыми обладал сейчас.
Добрые мои друзья, будьте милосерднее. — произнес Пьер и погрузился в нирвану.