немного «пошуметь» возле главного входа и вытянуть на себя живую силу противника. А в это время, «под шумок», переодевшись во вражескую униформу, он незаметно проникнет на основной склад и заминирует его.

Командиру понравился план «Мангуста», и он согласился притвориться раненым «воробушком», чтобы выманить «змей» из «норы».

Не исключая того факта, что противник может знать частоту сигнала их переговорных устройств, решили, для пущей конфиденциальности, поддерживать связь не через рацию, а по SMS, используя сотовые телефоны.

Начало операции назначили на три часа ночи. В это время ещё не начинает светать, а сон охраняющих необычайно крепок.

Облачившись, в специально припасённую для подобных случаев офицерскую форму противника, Сергей Андреевич тщательно упаковал мину и взрывной механизм в кожаный портфель и, почувствовав себя настоящим разведчиком, отправился навстречу своему подвигу. Подкравшись на максимально близкое расстояние к складу боеприпасов и оглядевшись по сторонам, он отправил командиру короткую sms-ку: «Я НА МЕСТЕ».

Не прошло и десяти секунд, как в районе центральных ворот раздались хлопки автоматического оружия. На территории всех складов зажглись яркие прожекторы и заверещала сирена. Бойцы противника суматошно выбегали на улицу из всех помещений и бежали в сторону Контрольно-Пропускного Пункта.

Несмолкающий визг «ТРЕВОГИ» и активная перестрелка у КПП заглушили звук выбитой с треском двери, ведущей в подвал склада боеприпасов, и Сергей Андреевич оказался внутри «змеиной норы», прямо под тем самым местом, где и складировались самые смертоносные и ядовитые боеприпасы. Не теряя времени, Сергей Андреевич сосредоточенно принялся крепить взрывчатку к потолку.

Провозившись примерно около минуты, он почувствовал, как в кармане коротко вздрогнул телефон. Пришедшее от командира сообщение говорило о том, что силы неравны, и он вынужден отступить с группой в пятнадцатый квадрат, немедленно приказывая «Мангусту» следовать в том же направлении.

Умышленно солгав командиру в ответном сообщении о невозможности присоединиться к группе в виду плотного оцепления здания, Сергей Андреевич попросил не бросаться к нему на выручку и считать его самым отважным «Мангустом» в мире.

Установив таймер взрывного устройства на триста секунд, Сергей Андреевич перекрестился и, попросив за всё прощения, поцеловал нательный крестик. Затем, мысленно попрощавшись с родными, он медленно повернул ключ часового механизма вправо и, убедившись, что запустил мину в действие, аккуратно вынул ключ и резко отбросил его в сторону, в кромешную тьму подвала, подальше от себя, дабы не передумать в последний момент и не отключить таймер.

Оживший дисплей негромко пикнул и начался обратный отчёт:

299, 298, 297, 296, 295…

Уменьшающееся с каждой секундой красненькое трёхзначное число на небольшом электронном дисплее стало постепенно мутнеть из-за скопившихся в зрачках скупых слёз, и перед глазами Сергея Андреевича стала постепенно проплывать прожитая им, конечно, не такая длинная, как хотелось бы, но не такая уж и короткая, жизнь.

Он вспомнил детство, мать, отца, друзей, сослуживцев, любимую девушку, которая его не дождалась из армии и вышла замуж за какого-то криминального авторитета; манную кашу, которую варила ему в детстве бабушка; оловянных солдатиков, которых ему однажды привёз отец из Москвы; рыбалку, с плескающимися в реке карасями; и свой самый любимый черничный пирог, который виртуозно и неповторимо пекла мама. Он лишь немного печалился, что не узнает о том, станет ли его любимый футбольный клуб чемпионом в этом году, и о том, что не успел завести семью, посадить дерево, построить дом и «родить» сына. Но в то же время, его утешала мысль, что его смерть не сделает никого сиротой и вдовой. И что слёзы по нему лишь прольёт мать, родной брат и любимый сибирский кот, разделявший с ним в последнее время быт. Все эти картинки и образы быстро сменяли друг друга как во сне, и Сергей Андреевич начал уже было видеть небесных ангелочков, как вдруг, секунд за сорок до взрыва, его мобильник резко зазвенел своим привычным, простым дребезжащим сигналом, напоминающим трель будильника.

— Пора просыпаться! — очнувшись от воспоминаний, подумал Сергей Андреевич, и, ухмыльнувшись, машинально нажав на кнопку телефона, ответил: "СЛУШАЮ".

— Сергей Андреевич, — раздался торопливый тоненький женский голосок, — просим прощения за беспокойство и за то, что совершили непростительную ошибку. Лаборант перепутала строку и внесла в компьютере в вашу графу результат анализа другого пациента. Наша лаборатория просит у вас прощения и надеется, что сообщение о том, что вы совершенно здоровы, сменит ваш гнев — на милость, и вы нас простите за это недоразумение. Всего вам доброго! — протараторил звенящий в голове, как набат, всё тот же женский голос и, не дожидаясь какого-либо ответа пациента, стыдливо сменился на короткие гудки.

Последнее, о чём успел подумать Сергей Андреевич, до хруста сжимая в руке телефонную трубку, так это то, как он стоит в своей красивой дембельской форме в центре этой химической лаборатории с крупно-колиберным пулемётом и, стиснув зубы, молча, расстреливает разбегающихся в панике визжащих лаборантов. Как они падают в окровавленных халатах на пол и под звон разбивающихся стеклянных колб и мензурок молят его о пощаде.

— Бог вам судья! Но для вас и для почтальонов я буду вымаливать у него справедливой, небесной кары, — мысленно ответил им Сергей Андреевич и, подброшенный взрывной волной к небу, «отправился» на БОЖИЙ СУД.