застывшую землю и топить выпавший вчера снег. Теперь он потерял невинную белизну, отдав её небу, которое распорядилось ею по-своему — воздух стал чистым и прозрачным. Температура поднялась, на дороге образовался небольшой слой воды. Эдуарду пришлось снизить скорость, поэтому дорога к аэроклубу заняла целый час.

Подготовка к прыжку началась с инструктажа. Сперва теоретическая часть, а потом Стас, переодевшись в комбинезон, отрабатывал на тренажёре жизненно необходимые движения. На занятия ушло два часа, и всё это время инструктор приводил примеры печальных последствий пренебрежения правилами безопасности. Звучало это настолько трагично, что Стас вынужденно настроился на преподавателя.

«Зачем я всё это рассказываю, — зазвучал в голове голос, — я уже не знаю, что ещё страшного придумать. Нет, одним коньяком Лунёв не обойдётся, как минимум поляна на весь клуб». Собственно говоря, именно это Стас и предполагал. Устав слушать, он погрузился в будущее. За вчерашний вечер, помня о картинке с Валечкой, он научился видеть тех, с кем столкнётся в течение следующего получаса.

За стеной Эдик инструктировал двух спортсменов:

— Саня, ты ждёшь его за углом. Когда он войдёт в комнату, заходи следом за ним и говори Серёге: «Представляешь, Ирку опять поставили парашюты укладывать». Сергей, ты отвечаешь: «Блин, мало, что ли, им несчастных случаев? Я с её парашютом прыгать не буду». Ответ: «А она всего один уложила». Опять вопрос: «Какой»? Ответ: «Прикинь, тринадцатый». Всё! Оба уходите. И запомните — вы новичка не замечаете, на него не смотрите. Понятно?

Всё прошло точно по-запланированному. Парни отбарабанили свой текст и ушли, хохоча. Парашют Стасу вручили под номером тринадцать, в чём он и не сомневался. Спокойно застегнув все пряжки, как только что учил инструктор, Бурин направился к самолёту. Ему стоило огромных усилий сохранять невозмутимое лицо, слушая, как скачут мысли Лунёва, не понимающего, почему не сработал такой замечательный план.

Игривое настроение пропало, когда самолёт поднялся в воздух. Чем выше он поднимался, тем большее беспокойство охватывало Стаса. «Я прыгну, я обязан прыгнуть, я утру нос этому карьеристу», — повторял он про себя. Пришло время, инструктор открыл дверь. Набегающий поток воздуха ворвался в кабину и выдул из Бурина остатки решимости. Он уже хотел отказаться прыгать, но, заметив выжидательный взгляд Лунёва, шагнул к двери.

Первыми прыгали те самые Саня и Серёга, которые разыграли перед Стасом сценку с тринадцатым парашютом. Парни смотрели на новичка и улыбались. Но Бурину показалось, что это ободряющие улыбки. Действительно, перед тем, как шагнуть за борт, один из них прокричал новичку на ухо, перекрывая вой ветра и шум двигателя:

— Не дрейфь, всё будет хорошо!

Перед первым прыжком инструктор что-то спросил у спортсмена. Тот утвердительно кивнул и прокричал ответ. Хлопок по плечу — и первый помчался вниз. Со вторым парашютистом произошло то же самое. Подошла очередь Стаса. На негнущихся ногах он подошёл к срезу фюзеляжа. «Не смотреть вниз, это потом, сейчас не смотреть вниз». Инструктор прокричал Стасу прямо в лицо:

— Готов?

— Готов!

Лёгкий толчок, и опора ушла из-под ног. Через мгновение Стас ощутил, что воздух прекрасно его держит. Это было ощущение полёта. Ликование наполнило парашютиста, он парил над землёй, как птица! Необыкновенное чувство свободы радовало и пьянило. Хотелось петь.

— Молодец, — услышал Стас голос вчерашнего гостя, — сам всё организовал, наше вмешательство будет минимальным. Я уж подумал, что ты забыл пароль. Правда, мне казалось, что ты предпочтёшь материальную форму существования. Но — это твой выбор.

«Ничего я не выбирал!» — хотел крикнуть Стас, но сейчас ему было не до разговоров. Он дёрнул кольцо, как учили его на занятиях, и оторвал его. Хлопка парашюта не последовало. «Если не сработал основной, то на критической высоте автомат раскроет запасной», — вспомнил он слова инструктора. Но автоматика тоже не сработала.

Выбор сделан и изменить его нельзя.