неот емлемую принадлежность тогдашних заводских порядков . Были и дураки и дуры; иногда в одном только заводе их считалось больше десятка. Замечательно то, что вместе с наступившей волей быстро начал вымирать и этот жалкий тип , созданный специальными условиями крепостного быта -- теперь по заводам редко где встретишь одного, много двух дураков , да и те большею частью старики, следовательно самое законное наследство еще крепостничества. Происхождение таких дураков именно в то время вполне понятно, потому что нигде в таких жестоких формах не выразилось крепостничество, как на горных заводах . Собственно, это была каторга, только безсрочная, без всякой выслуги лет , создававшая на одном конце Палачей, свихнувшихся от избытка власти, а на другом Борек , терявших последнюю каплю разсудка от своего больше там рабьяго положения.    Здесь интересно отметить тот факт , что параллельно с полосой крепостных дураков и дур тянулась другая аномалия, именно специально-заводские крепостные разбойники. В разбойники шли исключительно энергичныя натуры, какия создаются в такия жестокия времена слишком исключительными бытовыми условиями и служат живым протестом существующему порядку. Каждый почти горный завод на Урале имел таких разбойников , прославившихся громкими подвигами; теперь имена этих ярких протестантов окружены легендарными сказаниями и сделались достоянием народной фантазии. Замечательно то, что все эти заводские разбойники, переходившие в нелегальное положение, исчезли сейчас же после 19-го февраля, когда рушились создававшия их условия: не стало фабричной и приисковой каторги, не стало и разбойников ...    Тип крепостных дураков , как все менее рельефное и яркое, оказался живучее и доживает теперь свои последние дни в виде живого памятника о "добром старом времени".   

III.

   С Палачом я познакомился на заводской плотине, где он по утрам удил рыбу. Я под ехал на душегубке и тоже закинул удочки недалеко от него. Было еще рано, пруд дымился белым волокнистым туманом , который расползался под лучами солнца во все стороны. Сейчас за плотиной глухо грохотала фабрика и долетали окрики рабочих . Где-то визжала пила и гудел тяжелый обжимочный молот , жулькавший сырую чугунную крицу... Из красной стены "машинной" вырывались с хрипеньем белые клубы таявшаго в воздухе пара, как лихорадочное дыхание измученнаго животнаго. Рыба брала плохо, точно на зло всем благоприятным приметам ; поплавки лежали в воде, как заколдованные.    -- Ишь дворяне... не хотят своего дела знать!-- ворчал Палач , вытаскивая из воды пустую удочку и насаживая на крючок самаго "веселаго" червяка.-- Зазнались господа помещики...    Палач был в своем обыкновенном костюме и находился по обыкновению в самом ожесточенном настроении духа; мне было видно его фигуру только сбоку. Чтобы завязать разговор , я попросил у него червяка повеселее.    -- У меня все, дьявола, веселые будут ...-- засмеялся Палач , подавая на своей широкой ладони кружившагося спиралью червяка.-- Слово такое знаю... Дайте, я его, подлеца, сам вам насажу!    Палачу доставляло видимое удовольствие продевать через корчившееся от боли тело стальной крючок , и я предоставил ему это проделать лишний раз . Мы помаленьку разговорились.    -- Вы ему в глаза наплюйте, подлецу...-- советовал Палач , передавая мне совсем готовую насадку.-- Веселее будет в воде играть... У, дворянин ! Помещики нынче все сделались.    -- И черви?    -- И черви... А то как же?.. Вот скоро и червям земство, да окружные суды, да школы устроят ... ха-ха!.. Вы как полагаете на этот счет ? Тогда никто не смей пальцем пошевелить его, червяка-то... Вот оно как !.. Ох , показал бы я вам , какие помещики да дворяне бывают !..    Палач сжал кулак и даже заскрипел зубами; одно удилище у него сорвалось в воду и тихо поплыло к плотине, но Палач добыл его голой разутой ногой, как обезьяна.    -- Вы теперь собственно чем занимаетесь?-- спросил я, чтобы поддержать интересный разговор .    -- Я-с ?.. А вот думаю устроить на этом самом пруду кабак ... Понимаете: подвижной кабак . Да... Теперь мужик должен ходить к кабаку; трудно, я думаю, мужику-то безпокоить себя на дворянском -то положении, а тогда кабак к самому рылу подплывет : "Выкушайте, ваше благородие"...    -- Как же вы устроите кабак на воде собственно?    -- А очень просто-с ... От земства выхлопочу пособие за изобретение, а там сенат привилегию даст -- вот и кабак готов . Надо же и мне чем -нибудь жить... Прежде трехрублевыми бумажками трубку раскуривал , а нынче волка ноги кормят . Настоящую фабрику сгоревших от вина заведу, и медаль выдадут ... ха-ха!..    -- А душевное зеркало?    Палач взглянул на меня своими остановившимися глазами и нахмурился: очевидно, мой вопрос был невпопад . Мы удили несколько времени молча.    -- Что душевное зеркало... душевное зеркало -- особь статья,-- задумчиво заговорил Палач , глядя в сторону.-- Ежели бы из вас печенки выняли или вот этак на крючок посадили, как червя -- как вы насчет этого понимаете?    -- Скверно в том и другом случае...    -- То-то вот и есть,-- как -то обрадовался Палач .-- А без душевнаго зеркала еще хуже... Было душевное зеркало, все в него как на ладонке видно, а тут вдруг не стало. Темнота... дворянство... А кто же работать будет ... а?.. Кто начальству повиноваться? Кто по острогам будет сидеть?.. Плачут о вас , о дворянах , палки-то... давно плачут ! Погодите, только найти бы мне душевное зеркало, показал бы я им , откуда ноги растут ...    Палач дико захохотал , как хохочут трагические актеры. Он был прав : ничего нет хуже, как потерять "душевное зеркало" и вместе с ним всякую надежду когда-нибудь скова найти.   

IV.

   В Черемшанском завод мне привелось прожить целое лето. В августе началась скверная дождливая погода, значит , наступила пора уезжать. Назначен день и час от езда, чемодан уложен . Ничего нет хуже этого неопределеннаго положения, которое остается до вырешеннаго от езда, когда ничем не можешь заняться и вообще чувствуешь себя прескверно. Наконец и лошади поданы, садишься в экипаж -- слава Богу, поехали. Грязь по колено, повозка грузно оседает в раз езженных колеях , лошади с подвязанными хвостами уныло шлепают копытами по разведенной, как кисель, грязи. А с сераго, печальнаго неба так и сыплется мелкий, как водяная пыль, безпощадный и всепроницающий дождь, который зарядил надолго. Одним словом , настоящее ненастье, которое нагоняет тоску даже на свиней.    Повозка спускается с горы, где стоит церковь, на плотину, катится мимо заводской конторы, направо мелькают ряды дрянных деревянных лавок , составляющих в совокупности "базар ".    -- А-ах , ешь тебя волк !..-- ругается ямщик , осаживая тройку.    Начинается медленное слезание с козел , еще более