Как молла Насреддин превратился в петуха

Однажды четверо молодых людей пригласили Насреддина в баню. Сами они взяли с собой по куриному яйцу и спрятали в рукава. В бане они говорят Насреддину:

— Пусть каждый из нас снесет по куриному яйцу. А кто не сможет — должен будет уплатить за всех банщику.

Затем парни уселись, закудахтали и потихоньку выложили яйца из рукавов на лавку. Тогда Насреддин расставил руки, словно петух крылья распустил, и закукарекал.

— Что это ты задумал? — спрашивают его парни, а он в ответ:

— Там, где четыре курицы, должен быть хотя бы один петух.

Озарение

Однажды Насреддин во время проповеди изрек:

— О верующие! Возносите Аллаху благодарность за то, что он не даровал крыльев верблюду. Если бы верблюды летали, то они садились бы на ваши крыши. А ведь крыши-то тогда провалились бы!

Убедительный довод

Как-то во время проповеди Насреддин объявил слушателям:

— У вас такой же климат, как в моем родном городе.

— Как ты узнал об этом? — спрашивают его.

— Да ведь солнце, луна и звезды у вас такие же. Потому и климат должен быть точь-в-точь такой.

Голос Насреддина

Мылся как-то Насреддин в бане и распевал при этом. И так ему понравилось собственное пение, что он решил: «Грешно лишать людей радости слышать такой пленительный голос». С такими мыслями он покинул баню, вошел в первую попавшуюся мечеть, поднялся на вершину минарета и провозгласил азан^[3] в неурочное время. Прохожий услышал противный рев Насреддина и спрашивает:

— С какой это стати ты провозглашаешь азан не вовремя? Да еще притом голосом ангела Мункара^[4]?

Насреддину и самому свой голос здесь нравился меньше, и он ответил:

— Если бы по чьей-нибудь милости здесь была баня, ты бы сам убедился, как приятен мой голос.

Корысть

Как-то видит Насреддин во сне, что ему дают девять золотых монет. Он давай торговаться и требовать все десять. Вдруг он проснулся и видит, что в руках у него ни гроша. Он тут же закрыл глаза, протянул руку и сказал:

— Так и быть, согласен и на девять.

Сильный ветер

Однажды Насреддин забрался на чужой баштан. Он нарвал полный мешок дынь и арбузов. Но тут подоспел хозяин, схватил здоровенную палку и с угрозой спросил:

— Ты зачем сюда залез?

— Да вот проходил я мимо баштана, — отвечает Насреддин, — тут подул сильный ветер, подхватил меня и забросил сюда.

— А кто же сорвал все это? — не унимался хозяин.

— Ветер швырял меня с места на место, и я хватался за кусты, чтобы удержаться.

— Допустим, — согласился хозяин, — что ты до сих пор говорил правду. Но кто сложил плоды в твой мешок?

— Сам удивляюсь! — отвечал Насреддин. — Битый час ломаю над этим голову, но так ничего и не придумал.

Халва

Однажды Насреддин проходил мимо лавки, где продают сладости, и ему страшно захотелось халвы. Хотя у него не было ни гроша в кармане, он смело вошел в лавку и принялся уписывать халву. Торговец стал требовать с него деньги, но Насреддин не обращал на него никакого внимания. Тогда хозяин схватил палку и давай лупить Насреддина, а Насреддин все уплетал халву, хохотал и приговаривал:

— Прекрасный город, и люди в нем любезные! Подумать только: они под палками заставляют приезжих есть халву!

Месяц в сорок пять дней

Настал месяц поста рамазан^[5]. Насреддин, чтобы не ошибиться в подсчете дней, купил кувшин и стал бросать в него камешек вечером каждого дня. Дочка Насреддина решила помочь отцу, да и насыпала в кувшин целую пригоршню камешков.

И вот однажды несколько приятелей пришли проведать Насреддина и между разговором спрашивают его:

— Какое сегодня число?

Насреддин тут же пошел, высыпал камешки из кувшина и насчитал… девяносто штук! Он задумался: «В месяце не может быть девяносто дней. Если я скажу все как есть, они сочтут меня дураком. Назову-ка я половину!» Он вернулся к гостям и говорит:

— Сегодня сорок пятое число.

— Уважаемый, — говорят ему, — да ведь в мусульманском месяце не бывает больше тридцати дней. Как же это в середине месяца может быть сорок пятое число?

— Это моя вина, что я сказал только половину! — воскликнул Насреддин сердито. — Коли уж хотите знать правду, сегодня девяностое число.

Старая луна

Насреддина спросили как-то:

— Когда на небе всходит новая луна, куда девается старая?

— Ее разрезают на звезды, — отвечал находчивый Насреддин.

Купля-продажа Насреддина

Насреддин решил заняться торговлей: стал покупать в одном конце города яйца — на дирхем девять штук — и продавать их в другом по дирхему за десяток. Друзья принялись поучать его:

— Что за барыш от такой торговли? Ведь ты всегда остаешься в убытке.

— Как ни говорите, — отвечал Насреддин, — торговля сама по себе — дело доброе, независимо от прибыли или убытка. Хорошо уж то, что люди не сочтут меня бездельником.

Экономия на одну монету

Однажды поздно вечером Насреддин сидел на берегу реки. К нему подошли десять путников, попросили переправить их на противоположный берег. За каждого человека они обещали заплатить по монете. Насреддин согласился. Он доставил на тот берег целыми и невредимыми девять человек, но при этом так устал, что десятого бросил в середине реки, и тот утонул. Его спутники подняли крик, требуя от Насреддина ответа, и тот сказал:

— Да, сплоховал я. Отдайте мне мои девять монет, а десятую считайте, что сберегли.

Некоторое сходство

Однажды приятель Насреддина спрятал в руке яйцо и говорит:

— Отгадаешь, что у меня в руке, — я отдам его тебе, и ты сможешь поджарить себе яичницу.

— Назови мне хоть какие-нибудь приметы, — попросил Насреддин.

Приятель говорит:

— В середине желтое, а по краям белое.

Насреддин подумал немного, а потом вскричал:

— Ну, ясно! Ты выдолбил белую репу и вставил туда желтую морковку.

Где продают лестницы

Однажды Насреддин взвалил на плечи лестницу, приставил ее к ограде сада и перебрался туда. Потом он перетащил лестницу и стал обрывать плоды. Но тут подоспел садовник и спрашивает:

— Приятель, что это ты задумал?

— Ты что, разве не видишь! — заорал в ответ Насреддин. — Я продаю лестницы.

— А разве здесь место для продажи лестниц? — не унимался садовник.

—