Ольга Шёпот Чужая корона

Если кажется что всё совершенно и безвозратно потеряно — значит в этот момент все наконец стало налаживаться!

Глава 1. 30 декабря. Катерина

Когда у вас стало пропадать ощущение праздника? В какой новый год вы уже не ждали волшебства и сказки? Я устало перебирала ногами вдоль серых пятиэтажек старого района и молила провидение о том, чтобы этот день закончился побыстрее. Поднимаясь на второй этаж, открыла дверь в тётину квартиру и, почувствовав в воздухе запах лекарств, а не обещанных пирожков, выронила из рук тесемку с мандаринами. В прихожей стояла девушка в синей форме. Уставший фельдшер медленно заполняла бумаги.

— Что с тетей?

Я положила сумку с продуктами и быстро, скинув сапоги, пробежала в комнату. Тетя лежала на диване, а рядом сидел доктор. Тихонько пищал прибор, снимающий ЭКГ и я, увидев, что тётя жива — встала в сторонке, в нетерпении ожидая поясняющего рассказа. Со спины подошла фельдшер, заботливо собравшая мандарины на столик в прихожей, и шепнула:

— Да вы не переживайте! Все хорошо будет! Ну, скакануло давление, так это с кем не бывает.

Доктор, рассматривая ленту кардиограммы сообщил:

— Переживать в любом случае не стоит, Аня права, а вот следить за тётей все же надо. Никакой физической нагрузки несколько дней, полный покой, исключить нервы и не забывать принимать таблетки! Что ж вы Евдокия Григорьевна невнимательно так к себе!

Тётя Дуня приподнявшись, слабым голосом, ответила врачу, улыбнувшись мне:

— Да ладно тебе Воскресеньев! Полно Катюшу пугать!

Доктор, сложив приборы, еще раз измерил давление и удовлетворенный результатом подвел итог:

— Ну, пугать конечно не будем, но Дуня, еще один вызов и я лично тебя на курортную койку государственной больницы укачу. Будешь там праздники отмечать, а не в семейном кругу!

Тётя Дуня затягивая пояс байкового халата проворчала:

— Да может хоть так у Кати личная жизнь появится! То со мной валандается, то над тетрадками нависает! Ни свиданий, ни с подружками никуда не ходит! Так и останется старой девой.

Фельдшер Аня — аккуратно складывая чемодан, и ожидая пока Евдокия подпишет все необходимые бумаги — спросила:

— А что же парень то тот? Ну, который захаживал к вам, вы говорили тогда…

Я закатила глаза. Городок у нас не маленький, но не в меру говорливый. Что происходит в пределах района — все знают. Тётя Дуня махнула рукой и, осерчав, ответила:

— Да чтоб его! Покрутился-покрутился, да и след простыл. Ему все и сразу же надо, а я Катерину не так воспитывала!

Катерина, то есть я, улыбнулась и, подойдя, присела на корточки рядом с диваном. Взяв руки тёти в свои ладони, нежно сказала:

— Тётечка, ты не нервничай. Доктор тем более запретил, сама слышала. С Виталием мы просто тогда характерами не сошлись…

Тётя, поцеловав единственную племянницу в макушку, в сердцах сказала:

— Да чтоб пусто ему было! Катюша, провожай давай господ докторов и возвращайся!

Сердечно поблагодарив уже знакомую бригаду закрыла за ними дверь. Унесла продукты и мандарины на кухню и вернулась в комнату. Встав напротив тети, сложила руки на груди и серьезно спросила:

— Ну и как это произошло? На погоду можешь не грешить. Сколько живем вместе, никогда у тебя проблем не было!

Тётя, вздохнув, попыталась было отвести подозрения:

— Ну, вот не было, не было и вот те на!

Я, склонив голову на плечо, повторила с нажимом.

— Тётя Дуня, говори!

Тётя, навалившись на спинку дивана, сообщила:

— Директор ДК этот новый лютует. Сегодня надобно быть на смене, иначе вышвырнет. А ты ж сама знаешь, мне до пенсии то всего ничего осталось! Нет, ирод, никому не дает спуску! Позвонила спросить можно ли на завтра отгул взять или раньше уйти, пригрозил, да так что у меня давление скакануло. Думала — сама управлюсь, да вот как вышло!

Я зло сжала зубы. Директор ДК это просто заноза на их спокойной жизни. Вредный, жадный, плешивый обрюзгший мужичонка. Тетя мыла три раза в неделю полы в местном ДК и тем самым получала необходимый до пенсии стаж. Володе Жольцу, а именно по фамилии его звали все работники ДК, до пенсии доводить никого не хотелось, поэтому и штрафовал, и угрожал — выживал одним словом. Посмотрев на расстроенную тетю, я сказала:

— Ладно, сиди дома, можешь овощи на оливье поставить. Я в ДК за тебя сегодня подежурю, никто и не заметит разницы.

Тетя Дуся всплеснув руками, попыталась возразить:

— Да ты что, Катюша! Ты и так со мной маешься! Ну, где это видано, что бы учитель русского и литературы тряпкой махала? Уж сколько раз подменяла меня!

Обняв тетю, с укором ответила:

— Я с тобой не маюсь, я тебя люблю! Ты сегодня овощей навари на оливье и селедку, а то мне с утра некогда будет…

— Не уж-то завтра с утра отмечать пойдешь куда-то наконец-то?

— Да если бы! В этом году тридцать первое на среду выпадает. Так что будьте добры, явитесь на занятия. Так что ты тут кашеварь, а я туда, обратно и сядем иронию смотреть!

Я скинула с себя форменную одежду преподавателя, завязала волосы в пучок, и, схватив форму тети, побежала в сторону ДК. Тетя лишь расстроено покачала головой, провожая силуэт, мелькающий в окне. Родители Кати погибли, когда она была еще маленькая и воспитание племянницы — легло на плечи старшей сестры отца. Совмещая воспитание и работу, собственной семьей Евдокия не озаботилась и сейчас из всех сил желала племяннице личного счастья. Той уже тридцать, а все носится. Вздохнув, пожилая женщина, шурша носками, направилась на кухню.

Я бежала по заснеженным аллеям парка. Снег огромными хлопьями медленно спускалась с небес. Смена тети начиналась в четыре вечера, и я уже опаздывала. Забежав в черный вход ДК, приветливо улыбнулась охраннику и защебетала:

— Здравствуйте Иван Владимирович!

— Здравствуй Катюша, ты какими судьбами?

— Иван Владимирович, тете с сердцем плохо! Можно я тут за нее сегодня, а то сами знаете — Жольц в положение входить не будет. Больничный не больничный пропустила и весь разговор.

— Да конечно Катюш, о чем речь! Только ты сегодня аккуратней будь. Конкурс красоты проходит большой! Со всего региона приехали! Злые, высокомерные! Акулы не иначе!

Расписываясь за тетю, я подмигнула охраннику и шепнула:

— Ну, нам с ними не тягаться. Акулам до муравья дела нет!

Переодевшись в подсобке, надела на себя мешковатый свитер лосины, а сверху тетин халат и передник. На голову повязала платок, спрятав платиновую косу, и нацепила нулевые очки на нос. На зрение я не жаловалась, но тетя носила очки, а значит, если не приглядываться никто и