нечего. Штаб находит необходимым уничтожить две предавших фаланги… Командование принимаю на себя. Тебя назначаю помощником. Не боишься?

— Что значит — боишься? — говорю я. — Только брось ты меня разыгрывать.

— Ничего, так легче, — говорит отец. — А в общем, ничего такого страшного — отчикнем, и все.

И мы пошли с ним в амбулаторию, папин кабинет. А Юзька, шляпа, сзади кричит в кровати:

— Ой, вы куда? Примите меня тоже в вашу войну… Большой парень, пятый год, а ничего не понял.

— Ну, сначала произведём артиллерийскую подготовку, — говорит отец. Достаёт шприцы. — Так. Адреналин здесь, — говорит, — новокаин на месте… Вот, черт, не с руки! А ну, держи как следует. Что это у тебя зубы стучат?! А, понимаю. Это у тебя вроде пулемёта. Так, так, стучи. Ну-с, теперь, Коля, возьми вот этот шприц. Если боишься, отвернись. В случае, сознание потеряю, тогда впрыснешь. Понял? Бери. Есть?..

И он всё время так говорил командирским голосом. Даже я и не знаю: не то это он нарочно, чтобы мне легче было, не то правда, в бреду. Жар у него был. Почти сорок градусов. Но я тоже, чтобы настроение поддерживать, хоть самого меня и трусит всего, тоже говорю по-военному:

— Есть впрыснуть, папа!..

И правда, от этого как-то легче получалось. Будто мы на войне с ним рядом. Потом он закричал:

— Санитары! Санитары! Бинты давай!..

И я ему помог перевязать. Но тут он вдруг сделался совсем белый, холодный, потный весь и стал валиться. Я зажмурился и впрыснул ему в руку, как он велел. А потом помог ему дойти обратно до дивана. Ну, и все.

…А к вечеру и фельдшер приехал. Перебрался как-то.

— Ох, Георгий Осипович, — говорит, — вот красота парад был! — Это он ещё в передней начал. А как вошёл, глянул на папу, так и встал. — Чего это вы?..

— У нас тут тоже парад не парад, а битва целая была, — папа говорит, — бой при безымянном пальце… Ну, Колька молодец. Дрейфил, правда, порядком, но всё-таки не осрамил своё поколение. Это, по крайней мере, сын, я понимаю!

А я говорю:

— Да, он сам даже не пикнул… Вот это, я понимаю ещё, отец!

Примечания

1

слой рыхлого снега, образующийся на реке перед её замерзанием.

(обратно)