отвожу глаза, прикусив губы от внезапного напряжения и бешеного пульса в висках.

— Кхм, — прокашлявшись, Леонид продолжает. — Гостиницу нужно привести в порядок, и я могу нанять специальных людей, либо вместо отпуска этим будете заниматься вы, — едва он заканчивает, помещение наполняется голосами, которые твердят, что никаких отпусков. — Вот и решили, — почти незаметно кивает, явно этого ожидая. — Нина Владимировна, — переводит взгляд на администратора.

— Да, Леонид Алексеевич, — тут же встаёт на ноги женщина.

— От девушек, предоставляющих клиентам интимные услуги, придётся избавиться, — проговаривает, заставляя всех присутствующих замолкнуть.

— Не поняла? — прищуривается Нина. — У нас нет…

— Это у нас кто? — спрашивает, почему-то посмотрев на меня. — Встаньте, девушка, — жестом руки призывает подняться.

Коленки затряслись и, сжав края столика, я поднимаюсь, чувствуя, как громко бьётся сердце, а щёки загорелись адским пламенем стыда.

— Это горничные, Леонид Алексеевич, — с облегчением выдыхает Нина.

— А выглядит как проститутка, причём дешёвая, — он обращается к администратору, при этом смотрит на меня.

Так обидно не было, даже когда Антон Миронович позволял себе сжать мою задницу.

— Что? — хмурится новый босс, и только после громких ахов за спиной я понимаю, что сказала это вслух.

Краткий курс «Как опозориться перед начальством в первый же день» от Виктории Дроздовой.

— Простите, — бурчу дрожащим голосом и поджимаю губы.

— Выкиньте эту форму сегодня же, — после небольшой паузы приказывает Нине. — А лучше сожгите, — с этими словами он встаёт на ноги. — На сегодня вы можете быть свободны, рабочий день будет оплачен, и завтра жду всех с боевым настроем, — последнее, что говорит, перед тем как покинуть зал ресторана.

Глава 4

Глава 4

Вика

Следом за новым боссом ретировалась и Нина Мегеровна, видимо и правда стало стыдно, что её отчитали как нашкодившего ребёнка. Коллеги принялись оживлённо обсуждать, восхищаться и расхваливать новое начальство. Я молча их слушала, допивая свой подостывший кофе. В принципе, согласна с ребятами, кажется, этот Леонид куда лучше, чем Антон Миронович, и под его руководством мы будем процветать.

— Вик, ты что молчишь? — обращается ко мне Машка.

— А что говорить? Пока рано судить, но первое впечатление приятное, — произношу, пожав плечами.

— Если характер такой же, как и внешность, то нам чертовски повезло, — мечтательно говорит подруга.

— Ты, как всегда, — усмехаюсь и отвлекаюсь на вибрацию в кармане униформы. — Чёрт! — срывается с губ, когда вижу имя на экране сотового.

— Опять этот мудак? — спрашивает Маша, и в ответ я только киваю.

— Я пойду домой, — сообщаю, возвращая всё ещё трезвонящий телефон в карман.

— Ладно, если что, ты знаешь куда идти, — произносит, на что я искренне ей улыбаюсь и направляюсь на выход из ресторана.

Сотовый продолжает вибрировать без остановки, и в конце концов я сдаюсь. Прячусь на лестнице, уверенная в том, что гостиница пустует, и ни на кого не наткнусь.

— Что тебе надо? — вздыхаю в трубку.

— Ты чё не отвечаешь? Яйцами обзавелась? — раздаётся насмешливый тон.

— Опять напился, — констатирую, прикрывая глаза и мысленно призывая себя к спокойствию.

— Тебя, вроде как, это не должно волновать, — проговаривает, и на фоне слышно, как щёлкает зажигалка.

— Меня волнует, что ты не приходишь в суд, — уже не помню, в который раз начинаю этот разговор.

— И не приду, — отвечает и шумно выдыхает, судя по всему, струйку сигаретного дыма. — Не видать тебе развода как собственных ушей, — и опять этот насмешливый тон.

— Паш, зачем ты это делаешь? — отчаянно задаю вопрос, чувствуя невероятную усталость, не столько физическую, сколько моральную.

— Просто так, забавы ради, — и всегда один и тот же ответ.

— Что плохого я тебе сделала, чтобы ты так надо мной издевался? — к горлу подступают слёзы, и я шумно сглатываю, не позволяя им скатиться по щекам.

— Всё! Всё говно в моей жизни из-за тебя! — кричит так, что мне приходится убрать телефон от уха.

— Что ты несёшь? — вздыхаю, потому что слышала это уже миллион раз. — Что я сделала не так? Может работала слишком много, чтобы содержать семью из трёх человек? Или всегда решала все проблемы в одиночестве? А может моя вина в том, что я оплачивала твои кредиты? Что я сделала, Паша? — всё же по щекам побежали влажные дорожки.

— Я не просил тебя всё это делать, на работу не отправлял и оплачивать мои кредиты не надо было…

— Боже, ты это всё серьёзно? — вроде слышала это уже, но не могу перестать удивляться.

— Развода я тебе не дам, либо вернёшься ко мне, и не будем разрушать семью, либо жди проблем, — бросает и отключается.

Какой же он козёл. Как я могла разглядеть в нём что-то хорошее? Опустив телефон на колени, я накрываю лицо руками и бесшумно плачу, чтобы хоть немножко легче стало.

— Кхм, простите, — вырывает из транса уже знакомый голос.

Вздрогнув, я убираю руки с заплаканного лица и поднимаю голову. Убеждаюсь, что это новый босс, и чувствую, как начинаю гореть от стыда. Мужчина же без стеснения спускается ко мне и опускается на ступеньки рядом со мной.

— Вы давно здесь? — спрашиваю, шмыгая носом.

— Достаточно, — кивает. — Не хотел мешать, — добавляет, давая понять, что он услышал весь мой разговор.

— Но решили подслушать, — нервно хмыкаю.

Можно, конечно, извиниться, встать и скрыться с его глаз, но я истощена и без сил, ещё пара таких разговоров, и лягу в больницу с нервным срывом. Это была бы слишком большая роскошь, так давно желанный отпуск, но я не могу себе это позволить, у меня есть Ева, и оставить её не могу.

— Каюсь, — произносит всё с тем же каменным лицом, и смотрит на меня изучающим взглядом. — Как вас зовут? — спрашивает, и я могла бы съязвить, ведь не так давно он назвал меня проституткой, но передо мной стоит мой начальник, а остаться без работы сейчас ни в коем случае нельзя, и так проблем выше крыше.

— Виктория, — отвечаю и, поджав губы, забираю протянутый мужчиной платок с инициалами Л.А.

— У вас проблемы, Виктория? — деловито интересуется.

— Не волнуйтесь, на работе мои проблемы не сказываются, — бросаю нервно.

— Я спрашиваю не об этом, будьте добры отвечать на конкретный вопрос, — голос ровный, но стальные нотки трудно не заметить.

— Да, у меня проблемы, но я сама с ними разберусь, — в сердцах отвечаю. — Довольны? — какого-то чёрта добавляю.

— Встаньте, — произносит приказным тоном, сам поднявшись на