запускает его.

В телефоне слышен голос радиоведущего: «Оказалось, что сегодня мой последний репортаж. Поэтому заключительный оксюморон вам — „завтрак“. Правильно — „сегодник“. Вообще, для большинства людей новый день не соответствует своему определению, потому что наполнен старыми делами. Значит, правильно говорить „старый день“. Так что не страшно, если он окажется последним. Вывод сами сделаете, не полные дебилы, раз слушали это радио.

Для ребят с вертолета в конце передачи я включу маяк. Заберите отсюда поскорее хотя бы этого актера, а то достал он уже нотации читать.

Да, еще кое-что. Я тут на неделю вперед записал список вещей, по которым точно не буду скучать. Но обстоятельства изменились, поэтому озвучу их всех сразу. Ну вроде все. Навсегда спрыгнувший с Земли — Злой Самаритянин».

Слышна звуковая отбивка, потом он начинает зачитывать список.

«Когда наливаешь себе на работе кофейку, откидываешься в кресле и от первого глотка обжигаешься так, что выплескиваешь кофе на любимый галстук».

Звук полицейской сирены.

«Когда в подземном переходе поет музыкант, а его бухой дружбан подходит прям к тебе со шляпой и начинает денег просить и идет за тобой еще пять метров и уговаривает».

Звук лопнувшего воздушного шарика.

«Когда идешь с девушкой, а к тебе бабка подходит и так хитро предлагает купить букетик, а ты пытаешься делать вид, что не понимаешь, о чем это она».

Звук скрипки расстроенной.

«Когда рэперы поют песни о том, какие они все гангстеры и бойцы ММА, а потом ты видишь их рожи в рекламе шампуня».

Звук голоса певца, который распевается перед арией.

«Когда заходишь в Макдональдс отлить, а прямо перед тобой туалет закрывают на уборку на десять минут».

Звук ложки, скребущей пустую тарелку.

«Когда спешишь куда-нибудь, а перед тобой на тротуаре идет парочка, держась за руки, или группа малолетних идиотов и занимает всю дорогу».

Звук школьного звонка после урока.

«Когда надо завтра рано вставать, а ты, хоть убей, уснуть не можешь, а потом поднимаешься утром злой как собака, включаешь чайник, берешь банку — а кофеек-то кончился».

Звук молотка, забивающего гвоздь в стену.

«Когда выходишь в магаз за хлебом в домашних трениках, а тебе навстречу девушка с работы, которая тебе нравится».

Звук скрипа железа по стеклу.

«Состояние сразу после секса. Хочется сказать: и ради этого я столько трудился?»

Звук лающей собаки.

«Когда включаешь музыкальный канал, чтоб отдохнуть, а там подряд клипы Канье Уэста, Селены Гомес и Джастина Бибера. И ты думаешь: лучше бы мне сейчас тарантула за шиворот кинули».

Звук кота, которому на хвост наступили.

«Когда решаешься, наконец-то, брюки погладить, выходишь на улицу, а тут дождь — и стрелок как не бывало».

Звук консервной банки, катящейся по асфальту.

«Когда перед Восьмым Марта в магазине покупаешь два подарка: маме и подруге, а продавщица на тебя смотрит, как на последнего подонка».

Звук сливного бачка унитаза.

«Когда в конце телефонного разговора говоришь: „Пока“, а тебе в ответ: „Удачи“. Ты: „И тебе удачи“, а в ответ: „Спасибо, до скорого“. А ты: „Да, до свидания“, и так до бесконечности».

Звук дрели.

«И последнее: когда после тяжелого дня включаешь свой самый любимый фильм, чтобы расслабиться, смотришь пять минут и понимаешь, что больше не вставляет».

Звук курантов, отбивающих двенадцать ударов.

***

Иван выключает запись, подъезжает к какому-то зданию, выходит из машины, направляется к подъезду. Сбоку от двери вывеска «Муниципальное учреждение. Детский интернат № 76». Иван заходит внутрь.

Темный театральный зал, в котором освещена только сцена. Опускается занавес, потом снова поднимается. Вся труппа детей-актеров выстроилась на подмостках. Зрители им хлопают. Дети зовут на сцену режиссера. Он не идет. Несколько ребят бегут за кулисы, хватают за руку Ивана и выводят его на сцену. Ему все аплодируют. Иван несколько раз кланяется и быстро уходит обратно за кулисы.

Из его кармана слышен характерный звук. Он достает телефон, видит на экране телефона сообщение от девушки-блондинки Вики: «Увидимся?»

Иван задумывается, потом выключает телефон и слышит сзади голос:

«Привет, зимогор».

Парень вздрагивает и резко оборачивается. Перед ним Алонзо.

Алонзо: «Знаешь, как называется кактус, который умеет решать задачи?»

Иван: «Да, знаю, умный кактус».

Алонзо: «Ну тогда — дай пять, или как тут у вас говорят?»

Он поднимает свою руку на уровень глаз Ивана, тот тоже подносит свою, собирается ударить по ней, но потом замечает, что на ладони Алонзо не хватает безымянного пальца. Иван, немного смутившись, опускает руку, потом обнимает Алонзо.

Иван: «Ну почти, в общем, спасибо».

Алонзо: «Может, прочифирим это дело?»

Иван: «Не могу, меня ждут. Но я точно знаю, кому ты сегодня вечером очень нужен. Если, конечно, не боишься».

Алонзо: «Я ничего не боюсь, кроме жировой эмболии и слова “пресловутый”».

Иван с недоумением смотрит на Алонзо, как будто не до конца понял смысл фразы, потом улыбается, как бы вспомнив, с кем он разговаривает, достает из заднего кармана брюк какие-то старые чеки из магазинов, один из них расправляет и записывает на обратной стороне: «Алла Пивоварова, второй режиссер, Мосфильм, павильон № 13».

Иван: «Текст помнишь?»

Алонзо: «Дамочка, я продюсер…»

Иван: «Точно, давай удачи».

Иван жмет руку Алонзо, потом идет к выходу из здания.

***

Иван в подъезде многоквартирного дома, подходит к одной из дверей, открывает своим ключом. Ступает внутрь, из соседней комнаты появляется Лиза. Она держит телефон возле уха, продолжая с кем-то говорить, другой рукой гладит живот, по виду которого можно сказать, что Лиза примерно на шестом месяце беременности. Иван обнимает и целует ее, потом идет на кухню и садится за стол.