I. Вера

Вера — успешная женщина. Ну уж точно была таковой много лет, больше десяти. Перед ней преклонялись успешные властные мужчины. Перед ней раскрывались двери дорогих ресторанов. Перед ней смущенно пресмыкались конкуренты. А теперь все поменялось. Прошло много времени — она не может просто взять и соблазнить мужчину своей внешностью, своими манерами, своей поставленной речью. Все, что у нее осталось — опыт. Большой жизненный опыт. Но она все еще амбициозна. Вот такой коктейль из амбиций и реальных возможностей.

Камера, в которую ее поместили была с плохим освещением. Долго здесь не продержишься. Соседки две — но, к счастью, они не активничали. Одну скорее всего взяли за мелкое хулиганство по пьяни, другую — за незаконную проституцию. Обеих отпустят после уплаты штрафа. Такие тут правила в Шанхае. Все строго, но человечно. Но ей здесь сидеть подольше — она отравила самого Ван Чан Ли, видного местного бизнесмена. Того, кто когда-то водил ее с подругами по дорогим мишленовским ресторанам. Того, кто дарил ей наряды и буквально купал в украшениях. И что произошло? Время… Вот что произошло. Время взяло свое. Он стал опытнее, почувствовал силы — захотел кого-то помоложе. Без такого богатого опыта. Что бы не просила так много внимания к себе. Что бы не хотела так много денег. Кого-то, кто и знать не знает, что такое успех. Ну по крайней мере пока. Вера, ну не сама, в через “бизнес-связи”, такую для Ван Чан Ли нашла. Ее звали Аня — молодая, толком ничего не знала. Как потом стало понятно — амбициозная. Но на первых порах это было не очевидно. Вера не могла, да и честно сказать, мало кто смог бы разобрать в маленькой Ане потенциал и силы — силы, что сметут Веру на обочину жизни. В эту камеру. Камеру! За отравление.

Да, нет оправдания преступлению, что Вера сотворила. Это отчаяние. А не продуманная акция. Это неуверенность в своих силах. И теперь, ей уже не молодой, нужно сделать выбор — скатиться вниз, как та сокамерница, или все это преодолеть и взойти наверх. Только два варианта. И она выбор сделала — сдаваться она не будет.

II. Аня

В палате Ван Чан Ли было многолюдно. Больше всего хлопотала Аня. Все врачи отчитывались ей и только ей о происходящем лечении. Он уже потерял много веса, исхудал. Его отравили через еду, но чем-то сильнодействующим. Полиция отработала быстро — но восстанавливаться он будет долго. Месяцы… Месяцы. А ей теперь надо что-то делать с делами Ван Чан Ли — торговля китайскими товарами через Турцию в первую очередь. Вроде там все нормально — но рутины много. А еще они с Инной, ее подругой, за деньги Ван Чан Ли открыли магазин турецкой керамики — продажи шли, но слабовато. А еще Аня решила реализовать свои амбиции, учредила бизнес-клуб, собрала богатых местных мужчин, каждого снабдила роскошной любовницей из своих родных мест и, управляя, не много не мало, их интимной жизнью, управляла и их активами. Более того, если бы не это отравление — Ван Чан Ли собирался стать местным депутатом. От народа. Ну как от народа — от членов этого же клуба, для которого было важно смягчить миграционную политику властей и позвать сюда ту иностранную рабочую силу, что была реально дешевле. И заодно легализовать своих любовниц для состоятельных членов клуба. Сейчас то они — в статусе туристок. И со всем эти разбираться ей. Нет, он теперь не кандидат в депутаты. Он просто не сможет, лежа в больнице вести всю необходимую публичную работу. Не сможет. А значит и клуб может начать трещать по швам. Одним сексом успешных мужчин долго не сможешь держать. А чем тогда еще?

— Аня, она не хочет с тобой разговаривать.

— Что значит не хочет? Я ее убью!!!

— Не хочет, а это дает право полицейским не пускать тебя к ней.

Ден всегда был таким “правильным”. Он помощник Ван Чан Ли и с первых дней в Шанхае помогал Ане во всем. От поиска квартиры на первых порах, до развлечений. И он точно мечтал, что когда-нибудь у них будет интим. Но Аня выбрала Ван Чан Ли, а не его. Он то кто такой? На побегушках. И всего-то.

— Ден, а может как-то договориться? Взятку дать, чтобы меня пустили к ней в камеру? Я ей такое там устрою!!!

— Нет, Аня, нет. Так нельзя. Тебя саму заберут …

— Ну вот и хорошо — окажусь с ней на одной территории и расправлюсь.

— Нет. Нет. Ты до нее не дотянешься, и только усугубишь ситуацию.

— Ден, и что же нам делать? Она его хотела убить!!!

— Но не убила.

— Что ты хочешь мне этим сказать?

— Он жив, а по местным законам, ее не будут привлекать.

— Так… подожди. Вообще?

— Она будет обязана являться раз в месяц.

— Зачем?

— Показать себя правоохранителям. Чтобы те убедились, что она сама в порядке и никому ничего больше не делала.

— Офигеть…

— Но у нее будет запрет один год — не приближаться к Ван Чан ближе чем на километр намеренно.

— Так…

— Я все утро общался с адвокатами. Расклады все — не в нашу пользу.

— Но это же не справедливо!!! Она хотела его убить.

— Возможно и хотела.

— Что значит “возможно”? Все же понятно.

— Все понятно нам, а ее адвокат доказал, что она, как бывшая подруга Ван Чан Ли испытала нервный срыв и не смогла с собой совладать…

— …

— И этого для полиции достаточно.

И этого достаточно. Вера будет на свободе — а значит Аня останется не только со всеми текущими проблемами, но еще и с угрозой личной. Что-то Ане подсказывало, что Вера будет мстить Ане за все — за потерянные деньги, за оборванные связи, за все…

III. Утро нового дня

Вера долго и упорно работал над тем, чтобы отсюда выбраться. Нет, плюсы конечно были — так плохо кормили, что она за эти дни скинула столько килограмм, сколько не смогла в спортзале за пару месяцев. Ее постоянно тошнило. Воздух спертый. Дневного света нет. Но она достала из закромов заначку — дала реально хорошему адвокату — и вот результат. Утром она выходит на свободу. В ее кармане — три сотни долларов. И больше ничего. Пятница, скоро все начнут праздновать окончание рабочей недели. А Вере праздновать нечего — она в полном ауте. Что делать? Куда податься? Как теперь жить? У здания полицейского участка слонялись маргиналы — кого-то только что выпустили, кто-то наоборот норовил что-то этакое сотворить и попасть за решетку — там была какая-то еда и теплая ночлежка. А это уже хорошо — для таких людей. Вера смачно плюнула на асфальт, который разъедала жара и влага и пошла по улице вперед. Ей теперь надо сторониться Ван Чан Ли и его свиты — время для мести еще не пришло. Надо зализать раны. И уже потом — сделать все. Но теперь — строго по закону.