Анастасия Сова Его собственность

Глава 1

Настя

Миша встает на одно колено, а из кармана достает бархатистую бордовую коробочку.

— Ты выйдешь за меня замуж? — парень раскрывает коробочку и протягивает ее мне.

Зажимаю рот ладошкой.

Гости тоже не издают ни звука, хотя буквально минуту назад в зале ресторана было довольно шумно.

Если честно, я даже не могу понять, что чувствую сейчас, поэтому просто часто киваю, и протягиваю свободную руку вперед, чтобы Миша смог одеть кольцо мне на палец.

Мне кажется, что гости вот-вот должны взорваться аплодисментами, закричать, рассыпаться в поздравлениях. Но ничего не происходит.

Тишина становится будто мертвой.

С опаской поворачиваю голову, чтобы понять, что случилось.

И замираю вместе с остальными.

Ризван Алаев. Человек, чье имя широко известно в кругах отца.

Да и вообще… В городе нет ни одного человека, кто бы не знал о нем. Не знал, и не боялся пойти против него.

А мой папа пошел. Пошел, и обещал, что мы успеем убежать. Спрятаться. Что нам ничего не будет.

Вот только он ошибся.

Такие, как Ризван не прощают. И всегда идут до конца.

Даже если бы мы сбежали, этот человек нашел бы нас. Теперь, глядя на него испуганными глазами, я это понимаю.

— Чудесный праздник, Авдеев, — мужчина начинает говорить, и его голос раскатом проносится по залу ресторана, отражаясь от стен.

Он забирается под кожу, и я чувствую, как страх ледяным хлыстом бьет меня по спине.

Не могу пошевелиться.

Как и все мои гости.

Мой праздник должен был пройти совсем не так.

Я слышала кое-что о зверствах Алаева.

Не специально.

Подслушала разговор отца с мамой. И теперь очень об этом жалею.

— Сколько дочурке отмечаешь? — уголок рта головореза расплывается в мерзкой улыбке.

— Двадцать, — односложно отвечает папа.

Его голос звучит уверенно, но отец прекрасно понимает, что бессилен перед своим врагом.

— А она у тебя ничего… — мужчина растягивает каждое слово, отчего у меня в груди наливается тяжесть. — Правильно делал, что прятал. Такое сокровище нужно хранить вдали от посторонних глаз.

Рот бандита снова кривится в усмешке.

Жутко становится. Неприятно.

Ризван находится на расстоянии, а будто уже заграбастал меня в свои здоровенные лапы.

Я видела Алаева всего пару раз, но отлично запомнила его лицо.

Отец просил нас с сестрой закрываться в комнате, и не выходить оттуда, пока мужчина не уезжал из нашего дома.

Только один раз любопытство взяло верх, и мы с Юлей ослушались приказа. Наблюдали за всем, что происходит в гостиной через узкую щелку в двери.

Нам потом сильно влетело от папы.

— Посмотри на меня, красавица, — спокойный, но властный голос обращается явно ко мне.

Громко сглатываю, а потом поднимаю глаза.

Опять застываю.

Нутро начинает дрожать от жутких картинок, что рисует мое воображение.

Страшно. Боже! Как же страшно!

Больше всего мне хотелось бы остаться незамеченной. Чтобы этот зверь не тронул меня, не обратил внимания.

Вот только этого не случилось.

И теперь он пялится на меня. Будто сжирает всю не касаясь. До синяков сжимает тело.

— Боишься меня, Настя? — спрашивает бандит, когда наши взгляды встречаются.

В его глазах, больших, черных, темных будто сама ночь, горит жажда мести.

Внешне этого не видно, но вот в бездонных адских омутах его настроение отлично читается.

Ризван пришел не разговаривать. Нет.

Он пришел карать. И, кажется, не станет щадить никого.

Глава 2

Настя

На вопрос Ризвана я ничего не отвечаю.

Меня буквально сковывает ужасом оттого, что внимание головореза устремлено именно на меня.

Больше всего бы сейчас хотелось стать незаметной. Просто не существовать. Исчезнуть. Раствориться в пространстве. По взмаху волшебной палочки превратится в блестящую пыль.

Только все происходит наоборот.

Тело тяжелеет.

Мышцы наливаются болью.

Дыхание становится едва уловимым.

Кажется, мы здесь только вдвоем. Я и Алаев.

Будто меня заперли в маленьком душном пространстве с диким, жаждущим крови, зверем.

Ризван богат и жесток. О его власти в городе я могу только догадываться, но и это наводит на меня жути.

Папа говорил, что Алаев может стереть в порошок любого. И теперь, глядя на него испуганным, заплывшими от слез взглядом, я в это верю как никогда.

— Ответ очевиден, — заключает мужчина, так и не дождавшись этого от меня. — Меня два года не было в стране, Вить, и городе многое поменялось. Трусы, вроде тебя, решили кинуть меня за моей спиной или прибрать к рукам часть того, что принадлежит мне. Так что работы у меня здесь выше крыши. А, знаешь, как я предпочитаю расслабляться после тяжелого рабочего дня?

Украдкой перевожу взгляд на папу. По выражению его лица понимаю, что он знает, и ответ его совсем не радует.

— Правильно, Вить, — папины эмоции не укрываются и от Ризвана. Он кровожадно усмехается, радуясь достигнутому эффекту. — Твоя принцесса мне как раз подходит. Будет скакать на моем члене, пока ты ищешь бабки, на которые кинул меня.

Что я знала об ужасе до этой минуты?

Ничего. Ровным счетом, ничего.

А теперь я захлебываюсь им сполна. Пробую, какого это — упиваться беспомощностью и страхом.

— Не трогай ее, — в тишине голос отца звучит не так уж и громко. По интонации понятно, что папа сам не верит в то, о чем просит. — Делай со мной что хочешь, но девочек не трогай!

— Чщщщ, Авдеев, — монстр демонстративно подносит палец к губам. — Ты слишком много болтаешь для человека, который задолжал мне.

Когда внимание бандита снова возвращается ко мне, хочется задохнуться.

Я начинаю жалеть о том, что уговорила папу отпраздновать этот день рождения.

Это было глупо! Какой же дурой я была!

Надо было бежать со всех ног сразу, как только отец сообщил о необходимости вынужденного переезда.

Вот только мне очень хотелось провести двадцатый день рождения в кругу своих друзей и близких. Эта ерунда тогда казалась мне по-настоящему важной.

А теперь я готова отдать все, лишь бы повернуть время вспять и попытаться сбежать подальше от этого города, подальше от Ризвана Алаева, что так нагло заявляет свои права на меня.

Мужчина подходит ближе. Надвигается прямо в мою сторону. Неумолимо наступает.

Скованность собственных движений сейчас ощущается намного сильнее.

Меня будто всю скручивает в невиданном напряжении.

Здоровенная ручища задирает мне голову, и верзила медленно и нежно проводит большим пальцем по моей щеке.

Вот только я это невинное прикосновение