Надежда Храмушина Пограничье

Глава 1.Старая сказка

Давным-давно, в далёкие времена, когда солнце было ярче, деревья были выше, трава зеленее, а реки были чище, жил в деревне крестьянин по имени Тихон. И было у него шесть дочерей. Дочек своих он любил безмерно, но очень сокрушался о том, что не было у него сына. И вот снова сообщает ему жена его, Пелагея, что ребёночек у них будет, и по всем приметам, сын. Очень он обрадовался, что господь услышал его молитвы. Но втайне от всех ещё и у местной знахарки Катерины спросил, сын ли будет, чтобы удостовериться, и та ему тоже это подтвердила. Тихон и так берёг свою Пелагею, а после этого совсем ей ничего не стал давать по дому делать, сам за всё хватался, только бы сына она выносила. Как-то раз, а это было летом, собрался Тихон на покос. Встал с первыми лучами солнца, поцеловал жену свою, запряг лошадёнку в телегу, и отправился на дальнюю делянку. Мужик он был работящий, до обеда выкосил большую поляну, попил из кринки квасу, заел горбушкой хлеба, и решил прилечь перед обратной дорогой. Только он удобно устроился под телегой, как смотрит, из леса выходит старушка. Маленькая такая, худенькая, и идёт к нему. Он вылез из-под телеги, а старушка к нему подходит и говорит: «Доброго здоровия тебе, Тихон». Он ещё удивился, что старушку эту он раньше не видел, а она имя его знает. А она продолжает: «Знаю, что ты сына ждёшь. Да только опять у тебя дочка будет». Он даже присел от неожиданности: «Да как это! Знахарка же сказала мне, что сын будет». А она ему: «Так они с Пелагеей договорились, чтобы тебя не расстраивать. А потом, когда дитё родится, тут уж куда деваться, так же будешь любить её, как и остальных дочерей». Охнул Тихон, да что тут поделаешь! А старушка опять ему говорит: «Знаю я, как помочь этому делу. Приводи Пелагею ко мне, пусть ночь у меня пробудет, а я поколдую немного, и родится у тебя сын». Тихон засомневался: «Возможно ли такое? И что это за колдовство такое, не повредит ли оно Пелагее и ребёнку?» Старушка его успокоила: «Не раз я уже такое проделывала, и все довольны были, за сыновей своих всю жизнь меня благодарили. Думай, Тихон, только долго не затягивай с решением. Хоть у меня и верное колдовство, да только работает оно до определённой поры. Если надумаешь, приводи Пелагею к старой мельнице, от неё пройдёшь к чёрному тополю, там и увидишь мою избушку». Повернулась она и ушла. А Тихон так и остался стоять, задумавшись над словами старушки. Никогда прежде он не слышал про такое, как бы что не испортить, дело то ведь деликатное. Запряг Тихон лошадь, и поехал домой. Всю дорогу он про это думал. Дома никому ничего не сказал. Да только что бы он ни делал, куда бы ни шёл, а в голове слышит обещание старушки о сыне. Мучился он так дня два, а потом враз решился. Сказал Пелагее, чтобы собиралась, мол, они в гости едут. Посадил её на телегу, и поехали они к старой мельнице. Доехали до неё, привязал Тихон лошадь к дереву и пошли они с Пелагеей вдоль реки. Прошли немного, и увидел Тихон чёрный тополь, который раскинул свои корявые ветки над быстрыми водами Синюшки. А под ним изба стоит, как и сказала старушка. Тихон не помнил, чтобы тут когда-то она стояла, хотя они в детстве с мальчишками не раз сюда бегали, ныряли с мельницы в Синюшку. Подошли они к избушке, а оттуда выходит старушка и говорит его жене: «Заходи Пелагея, погостишь у меня. Ничего милая не бойся. А завтра Тихон с утра за тобой приедет, домой тебя отвезёт». Пелагея вроде и отступила, не понимая, зачем это ей здесь оставаться, да только потом как-то сразу поникла, и зашла за старушкой в дом. Тихон повернулся, и пошёл к телеге, а на сердце у него неспокойно, просто кошки скребут. Едет он не спеша домой, а про себя думает так: «Хорошо конечно, что сын будет. Но ведь и дочки у меня славные, такие мастерицы, такие красавицы». И словно молния его прожгла, что он наделал! Любимую жену свою, которая под сердцем носит его дочку, сам привёз к какой-то колдунье! А куда денется его дочка? И откуда возьмётся сын? Развернул он лошадь, стеганул её, и помчался обратно к мельнице, чтобы забрать Пелагею домой. Бегом бежал он от мельницы к чёрному тополю. Добежал, а избушки-то нет, как будто и не было никогда. Даже трава не примята, а ведь он только что был здесь! Свалился он прямо на землю, рыдания его душат, и ничего он поделать не может — нет ни старухи этой, нет и Пелагеи. До самого вечера он ползал по берегу, загребая в руки свои землю, молился, кричал, проклиная себя и колдунью. Да только один он был на берегу, и никто не откликнулся на его вопли. Вот уже и солнце начало садиться за дальний лес, а Тихон никак не может решиться уйти с этого проклятого места, боясь, что если он уйдёт, то никогда уже больше не увидит свою Пелагею. Сердце его за это время стало как выгоревшее дерево, сжалось и почернело. Едет он домой, слезами умывается. Как только представит, что скажет дочкам, снова в голос от горя кричит. Заехал в деревню, поставил лошадь к воротам своим, а сам побежал к знахарке. Стучит в ворота, зовёт знахарку. Та выскочила, видит, что Тихон не в себе, что да как, спрашивает. Он ей рассказал, какая беда с ним приключилась. Она выслушала его, потом завела его в дом, к столу посадила, налила ему воды, туда какую-то травку бросила, заставила выпить. Успокоился Тихон, голову свою обхватил руками, сидит, раскачивается, как камыш под ветром. А знахарка мудрая была женщина, она ему и говорит: «Так ты завтра утром иди туда, тебе же колдунья сказала утром прийти. Чего ты её не послушался?» А он ей: «А если не будет её завтра там, что я буду делать?» Она ему отвечает: «Вот тогда и думать будем. А сейчас иди домой, детей зараньше времени не пугай. А утром поезжай». Пришёл он домой, дочки его уже спят. Поцеловал он каждую, головки их светлые погладил, и снова навалилась на сердце его печаль пуще прежнего. Спал ли он, или не спал, так он и не понял. А утром пораньше, пока дочки не проснулись, запряг лошадь да снова поехал к старой мельнице. Едет, всем богам молится. До чёрного тополя бежал, не помня себя. Смотрит, а там стоит избушка, а рядом на скамеечке его Пелагея сидит, пирожок кушает. Подбежал он к ней, упал перед ней на колени, руки ей целует. А она ему: «Ты что Тихон? Что случилось?» А он и слова не может сказать. Вышла старушка из дома, подошла к Тихону и говорит: «За что ты меня вчера проклинал? Я тебе добро сделала, а ты мне так отплатил. За это я возьму твоего сына себе в услужение, когда ему исполнится семнадцать годков». Сказала — как отрезала. И пропал дом её, и старушка с ним. Вернулись Тихон с Пелагеей домой. Пелагея не помнила, что было с ней ночью у старухи колдуньи, а Тихон спросил один раз, да больше и не стал. И вот пришло время Пелагее