Тириэль (Уильям Блейк) Страница 1 - Litvek

Уильям Блейк Тириэль

[Лондон, ок. 1789]

Уильям Блейк: Тириэль с Миратаной и их сыновья

1

Так старый Тириэль стоял у врат своих пышных чертогов,

Где с Миратаной, королевой западных владений,

Когда-то правил он. Теперь его ослепли очи,

И близок королевы смертный час. И глас вознёс он

5 Так, что услышали сыны у врат своих далёких:

«Проклятый Тириэлев род, сыны мои, придите,

Взгляните на отца, на мать, что родила вас в муках,

На ту, что я принёс к вам в немощных руках своих.

Сюда, проклятые, близка смерть нашей Миратаны!»

10 Ворота распахнув, сыны на зов его сбежались,

И Тириэля старший сын вознёс могучий голос:

«Старик, ты недостоин быть отцом своих потомков!

Морщина каждая твоя и каждый белый волос

Страшны, как смерть, мучительны, как пламя преисподней.

15 Кому теперь какое дело до твоих проклятий?

Мы не рабы твои с тех пор, как свергли Тириэля,

Чья милость, как жестокий бич, чей гнев — благословенье!»

Старик, взывая к небесам, взмахнул одной рукою,

Другой обвил свою жену, истерзанную болью,

20 Глазницы полые разверз и грозный поднял голос:

«Не сыновья, а змеи вы, что вкруг меня обвиты,

Вы — черви смерти, что пьяны родительскою кровью!

Пред вами стонет ваша мать — не муки родовые

Её томят, как при рожденье Гексоса и Ювы, -

25 Нет, змеи, это корчи смерти, это корчи смерти!

Вас, змей, вскормили молоком, заботами, слезами.

В глаза взгляните вы мои поблекшие, как скалы,

На облысевший череп мой; внемлите старцу, змеи!

О, Миратана, о жена, душа моя, о горе!

30 О, Миратана, ты жива? О, змеи, посмотрите -

Тот кубок, что вас породил, вы, змеи, осушили!

Так будьте ж прокляты! Не вам закрыть её землёю!»

Так молвив, стал могилу рыть он дряхлыми руками,

Но сына Зазеля позвал ему в подмогу Гексос.

35 «Старик жестокий, за тебя мы выроем могилу.

Отверг ты нашу доброту, отверг питьё и пищу,

Одежды наши и дома, что мы тебе воздвигли,

И, словно Зазеля сыны, ты бродишь по пустыне.

Мы прокляты? Но разве сам ты не сражён проклятьем?

40 Ты проклял Зазеля сынов и сделал их рабами?

Но сам ты раб теперь! Копай, и мы тебе поможем!»

«Берите тело, но пускай зальёт вас небо гневом,

И чёрный северный туман задушит вас в объятьях!

Чтоб вы валялись на земле, как дохлые собаки,

45 Чтоб пыль от ваших потрохов летела над землёю,

Людей пугая и зверей, чтобы истлели кости,

И не осталось никого, кто бы о вас вспомянул.

Тогда пускай туда идут могильщики с Востока -

Они и праха не найдут потомства Тириэля;

50 Вы в силах мать похоронить, но не моё проклятье!» —

Так молвив, мрачно зашагал по бездорожью к скалам.

2

Он брёл и день, и ночь — и день, как ночь, ему был мраком.

Он чуял солнце, но луну увидеть был не в силах.

По кручам шёл слепой старик, через долины скорби,

И Тот, кто всех ведёт, привёл его в долины Хара.

5 Хар с Хевой прыгали как дети, под огромным дубом,

А Мнета поджидала их с едою и одеждой,

И, словно призраки, забыв о возрасте почтенном,

Они резвились меж цветов, за птицами гонялись,

А по ночам им снились сны чудесные, как в детстве.

10 Когда в весёлые сады вступил безглазый путник,

Они заплакали, дрожа, к кормилице прижались.

«Мир вам, — сказал слепой старик, — мир этим добрым стенам!

Не бойтесь, бедный Тириэль вас обижать не станет.

Где я? Поведайте, друзья, чей это сад волшебный?»

15 «В долины Хара ты пришёл, — ему сказала Мнета, —

Кто ты, слепец, и почему взял имя Тириэля,

Владыки Запада всего? Моё же имя — Мнета,

А эти, что дрожат, ко мне прижавшись, — Хар и Хева».

«Я знаю, Тириэль — король на Западе счастливый.

20 Неважно, кто я, Мнета. Если можешь, дай мне пищи,

А то стоять я не могу, — ведь путь мой был далёкий».

Хар молвил: «Мнета, мать моя, к нему не приближайся,

Ведь он — король гнилых гробов, король костей могильных,

Слепой бродяга, он проходит сквозь любые стены,

25 В любые двери. О, старик, ты не обидишь Мнету?»

«Я путник, дайте мне поесть, — я плакать уж не в силах,

Вот наземь посох мой упал — товарищ мой дорожный.

Я на коленях вам клянусь, вреда не причиню вам».

Сказала Мнета: «Хева, Хар, пойдём к нему скорее,

30 Ведь он — беспомощный старик, слепой, голодный странник!»

Хар встал, и тёплая ладонь коснулась Тириэля.

«Благослови, Господь, твой лоб и впалые глазницы,

Пучки всклокоченных волос, морщинистые щёки,

Мы все должны поцеловать тебя, беззубый старец!

35 О, Хева, поцелуй его, чтоб нас он не обидел!»

И Хева тронула его ладонью материнской.

«Благослови, Господь, отца слепого Тириэля!

Ведь это ты — я узнаю глубокие морщины

И сладкой смоквы аромат, так хорошо знакомый.

40 Но как утратил ты глаза? Благослови их, Боже!»

Сказала Мнета: «Встань, старик, и правду нам поведай,

Зачем таишься ты от нас? Ты связан с нами плотью».

«О нет, я не из этих мест, — сказал старик поспешно , -

В далёком северном краю живут мои потомки

45 Неблагодарные; они изгнали старика,

С тех пор скитаюсь я один, и вот — ослеп от горя!

Мне больше нечего сказать, не спрашивайте больше».

«Мой Бог, — сказала Мнета, — я не знала, что на свете

Есть, кроме Хара сыновей, потомство человечье!»

50 «Есть, — отвечал ей Тириэль, — но их уже немного,

И я — последний среди них. Но я охрип от жажды!»

И Мнета вынесла плоды и молоко для старца.

Уильям Блейк: Хар и Хева купаются. Мнета смотрит за ними

3

На Тириэля глядя, Хар и Хева улыбались.

«Ты, видно, очень стар, старик, но я тебя древнее.

О как черно лицо твоё, чело — без волосинки,

Мои же локоны длинны, и борода — по пояс.

5 Благословен будь Тириэль! Не сможет даже Мнета

Твои морщины сосчитать, о сын мой, Тириэль!»

«Мне лишь однажды довелось увидеть