что мне надо поверить в чудо.

— Что собираешься делать?

— Разводиться. Мой адвокат уже готовит бумаги. Если она думает, что получит от меня хотя бы копейку, то сильно ошибается.

— Давай, вставай, я тебя отвезу. — снова говорю я.

После небольших споров, он просит меня доставить его не в их огромный особняк загородом, а в одну из пустующих квартир.

*

Одной рукой держу его тушу, второй еле открываю дверь. Заношу отца внутрь и опускаю на белый кожаный диван. На его телефон вновь и вновь поступают звонки и письма от Вали.

Неожиданно он приходит в себя и, схватив меня за руку, задает вопрос, от которого хочется ему как следует врезать:

— Как там мама?

— Отлично. — сухо бросаю я и с неким садизмом добавляю. — Ее плотно окучивает директор по маркетингу, который работает вместе с ней. Каждые выходные водит по ресторанам и театрам.

— Этот еблан Васильев всегда сально поглядывал на мою жену, — нагло выдает отец и в следующую секунду вырубается.

*

Уже в машине, на обратном пути домой, приходит звонок на телефон. Лизка.

У нее сегодня пижамная вечеринка с Янкой, но это не значит, что в одиннадцать ночи они не должны спать.

— Слушаю. — устало говорю я, принимая звонок.

— Прием-прием, — шепотом выдает сестра. — Команда Ларалиеля на связи.

— Принц точно не доволен тем, что вы еще не спите.

— Ты не Лараиэль, — тут же возмущенно выдает мелочь.

— Он даже не блондин, — поддерживает свою подружку вторая.

— Мы с ним на одной волне. А если узнаю, что вы, как в прошлый раз, до трех ночи будете смотреть мультики, то ваши совместные ночевки придется отменить.

Конечно, я немного преувеличиваю, но с этими двумя иначе никак.

— Говорила же, надо было с утра ему звонить. — шепчет Янка.

— Да он только прикидывается злым. — тихо убеждает Лиза и громче обращается ко мне. — Мы звоним сказать, что договорились по поводу места в субботу. Цветы, сердечки и свечки они организуют.

— А еще мы наняли крутого фотографа.

— Тебе придется его тоже оплатить.

— Он спрячется и все заснимет.

Улыбаюсь. Разговор с отцом уходит на второй план, когда я вспоминаю, что послезавтра собираюсь задать очень важный вопрос одной потрясающей Пандочке.

— Почему ты молчишь? — повелительные нотки прорезаются в голосе сестры

— Я устал и еду домой.

— А почему ты не дома?

— Да, ты почему не с моей сестрой?

— Что-то случилось?

— Вы поругались?

— Ты же помнишь, что нельзя обижать Милку?

Мы с моей девушкой обожаем своих младших сестер, но иногда прячемся от них, потому что вдвоем они способны свести с ума любого. Даже если у того есть справка о стальных нервах.

— Если вы сейчас не ляжете спать, я не разрешу вам участвовать и даже фотографии не покажу.

— Доброй ночи, Димочка! — медовым голосом шепчет Янка.

— Доброй ночи, любимый братик. — ласково говорит Лиза.

*

Квартира встречает меня темнотой. Но в этой темноте есть человек, рядом с которым я всегда забываю о своих проблемах. Сжимаю ее в объятиях, целую, вдыхаю любимый запах и ощущаю в душе спокойствие и счастье.

Усталость соскальзывает с плеч. Весь мир с его дилеммами остается где-то там, за порогом. Поднимаю Милу на руку и веду в спальню. Блуждаю по ее телу, проникаю, ловлю дыхание и сладкие стоны, шепчу, как сильно люблю и снова и снова толкаюсь навстречу.

— Ты зачем-то в шкаф с кастрюлями запихнул небольшой пакетик. — тихо шепчет она, устроившись у меня на груди.

Сознание подбрасывает картинку, как две мелочи хватаются за голову.

— Ты смотрела, что внутри?

— Да.

— Я дебил. — вздыхаю я.

— Почему?

— Поточу что, ты не должна была увидеть.

— Это не для меня? — приподнимает голову Пандочка.

— Конечно, для тебя. Просто я… Блин, меня за такой прокол убьют.

— Команда Ларалиэля? — иронично спрашивает Мила.

— Она самая.

— Вы что-то запланировали?

Она приближает свое лицо к моему, а я теснее прижимаю ее к себе и шепчу:

— Ты выйдешь за меня?

Лиза с Янкой точно четвертовали бы меня на месте за такое неромантичное предложение, потому что их стараниями нас ждет целое мероприятие в субботу, но сердце велит задать этот вопрос сейчас, именно в эту самую минуту.

Меня аккуратно целуют в уголок губ, потом в другой. Ласку получает кончик носа, и я наконец слышу долгожданное:

— Да, да, да.