внушительной. Если все купюры на ладошку положить, а второй поскидывать, как делают реперы в клипах, то всего на три выстрела и хватит. Какой же я нахрен господин и босс на своем районе, если даже такой мелочи себе позволить не могу?

— Ну рассказывай, Дементий. Как так вышло, и кто виноват, что мы с голой жопой остались?

— Так вы сами отказались!

— От чего?

— От денег…

Вот это Максимилианчик выдал! Сам от денег отказался?! Е-моё! Я тут Дементия с порезанной рукой и лишенного дорогущего перстня чуть под плинтус не закатал, а оказалось… О-ё!

Дементушка поведал про финансовую систему Виктомска. Ничего нового. Чернь и холопы вкалывают с утра до ночи, чтобы удержаться на плаву, и отстегивают налоги в казну. Бабулесики уходят самому главному хрену с самой здоровой башней, которого зовут Мещерский. Он, короче, общак держит. Мещерский дань собирает и по своему усмотрению распределяет между районами. Он — столица, а мы — обоссанные регионы. Ну ладно. Дело не в этом. Дело в том, что Максимилиан, хрен бы его по башке, сам от денег отказался. Не заладились у него отношения с Мещерским, а если быть точнее, то у папаньки его не заладились дела с Мещерскими. И этот принципиальный говнюк отказался от денег, которые ему полагались.

— Когда будет следующая делёжка?

— Делёжка?

— Когда в следующий раз боссы собираются?

— Раз в тридцать дней. Последняя встреча состоялась пять дней назад.

— Хреново.

— Решились всё-таки деньги взять? — Дементий заулыбался и притопнул от радости.

— Может и решился, а ты чего расцвел? Думаешь перстень твой выкуплю? Хрен там! Если не сумел меня переубедить деньги взять, то какой с тебя управляющий?! До следующей делёжки двадцать пять дней. Хрен мы протянем. Если с голоду не сдохнем, то на улице прирежут. Сколько охрана стоит? — я потряс деньгами.

— Не было у нас никогда охраны, — пожал плечами Дементий.

— Мы же целый район держим?

— Ну так раньше господин сам со всеми справлялся. Меча Глинского боялись не только Мясник и его прихвостни, но и бандиты других районов Виктомска. Раньше господин очень искусно обращался с мечом.

— Что значит, раньше обращался?! А я по-твоему кто?

— Вы — господин. Но после болезни изменились. Вчера вот…

— Вчера мне рука болела, — я размял кисть. — Давай, Дементий, вали отсюда! Хочу один побыть. Подумать.

Потихоньку картина складывалась. Принципиальный мальчишка не брал денег из общака, хотя народ туда скидывал. Не очень-то умно, как ни крути. Народец недополучал деньжат и медленно злился. Все это вытекло в то, что Глинского долбят в голову камнями, поливают помоями и караулят местные гоп-стоперы. Окей. Охраны у него никогда не было. С мечом он, видите ли, искусно обращался. А я? Я неплохо обращаюсь: со стаканом, мобилой, отчетами и писюном. Меча в этом списке не было. Разве что в компьютерных играх.

Ну-ка! Я взял с тумбочки ножны и достал меч. Короткий, надёжный, увесистый и очень простой. Даже депутатской мигалки на нем не было. Ну или светящихся камней, которые её заменяют. Совсем без вкуса был этот Глинский.

Стал в стойку, пару раз махнул мечом в воздухе. Е-моё! Чуть плечо не вырвало! Поводил с меньшей амплитудой и понял одну очень важную вещь: «Любой навык постигается только с опытом. Чтобы стать искусным в каком-то ремесле ученику предстоит провести тысячи часов тренировок. Нужно быть собранным, внимательным, пунктуальным, дисциплинированным и терпеливым». Отсюда можно сделать вывод: всё вышеперечисленное никаким хером ко мне не относится. А потому слал я идею с мечом максимально быстро в максимально глубокую задницу.

— Дементий! Ко мне!

— Да, господин?

— Пушек у нас в закромах нету?

— Пушек?

— Ага… пушки! Пистолет, дуло, ствол, плетка, дрын, пугач, шмалялка?

— Оружие? Есть.

— Отлично!

— Но не у нас.

— А у кого?

— У торговцев. Оружие очень дорого стоит. От десяти тысяч за мушкет. За такие деньги можно магазин купить или пару телег с продовольствием, десяток голов скота.

— Ясно-ясно. Нам нищебродам на валыну не разжиться. Иди отсюда!

— Понял.

И что делать? За двадцать пять дней разгневанные холопы башню сожгут. Инвестировать сто двадцать золотых и преумножить их в сотню раз. Ну-ну. Такую муть не втирают даже придурки из Форекса.

— Господин, к вам пришли! — в комнату заглянул Дементий.

— Кто?

— Жрец вашего фамильного места силы.

— Это кто такой? — спросил я, спускаясь вместе с Дементием по лестнице.

— Он управляет местом, куда ходят люди для успокоения.

— Храм значит. Ну, хорошо. Главное, чтобы не кредитор. Кстати, долгов у нас нет?

— Есть, господин, — Дементий опустил глаза. — Недавно нам помогал Румянцев, а до этого…

— Всё, заткнись!

Спустившись на первый этаж, я увидел крепкого мужичка с седой бородой. Не спрашивая разрешения, он прошел мимо и подался в гостиную.

— Добрый день, святейший, — сказал я ему в спину. — Проходите.

Он сел за стол и угрюмо посмотрел на Дементия. Я сел напротив:

— Чего-нибудь желаете?

— Чаю сделай! — буркнул мужичок на Дементия, тот скрылся на кухне.

— Вы по какому вопросу?

— Давно ты ко мне не заходил, Максимилиан.

В меня уперся какой-то странный взгляд. Загадочный и с подвохом. Как будто он говорил мне то, что мы раньше обсуждали. Возможно, что-то секретное. Хотя какие у меня могут быть секреты со служителем храма?

— Дела, знаете ли.

— Следуй за языком тела.

— О-у-у-кей.

— И приходи, когда будешь готов. Маленький камень не всегда самый слабый, но от трещин никто не убережется.

Понятненько. Дядечка, который разговаривает ребусами. Что я должен был из этого вынести? Трещины, какие-то. Наша фамильная постройка трещит по швам? Мужичок пришел просить деньги на реставрацию?

— Амбиции одного — не важнее судеб всех остальных, — сказал мужик и поднялся.

Смотрит на меня, а я ни капли не понимаю. Чего он хочет? С подносом вернулся Дементий.

— Эй! — я подозвал помощника. — Принеси доброму человеку десять золотых на благое дело!

— Понял.

Мужик пошел к выходу. Дементий принес деньги, я всучил их жрецу. Тот с недоумением посмотрел на бумажку, потом на меня:

— И хорошо бы храм отремонтировать.

— Обязательно! — я похлопал его по плечу. — На днях поднимем этот вопрос. Всего доброго!

Глава 3 Хрен без соли

От сто двадцати золотых осталось сто десять. Не густо. Есть стряпню Дементора порядком надоело. Мы выбрались в ресторанчик.

— Жареная рыба и жареная картошка, — буркнул хозяин ресторана, глядя на меня сверху вниз.

— А салаты?

— Могу нарезать овощей.