Пролог

Едва солнце опускалось за горизонт, он начинал нервничать: темнота вызывала в нем чувство необъяснимого беспокойства. Он покидал комнаты, в которых обитал, и брел по коридорам и переходам старого средневекового замка, зажигая повсюду свет.

Редкие в этих местах туристы, заплутавшие в нескончаемом переплетении проселочных дорог, проходя у подножия холма, с недоумением взирали на замок, стоявший на его вершине, и на блуждающие огни в его окнах. Если им встречался кто-нибудь из местных жителей, они спрашивали, какой дорогой лучше пройти к морю, и интересовались загадочным передвижением огней в окнах замка. Пребывая в хорошем настроении, они могли рассказать о хозяине замка, которого, как обычно, мучила бессонница. Затем, понизив голос, они доверительно сообщали, что этот человек ненавидит ночь, как ненавидела ее его мать. Утверждают, что в безнадежной попытке прогнать мрак, эта женщина жгла свечи ночи напролет. Какая мать, такой и сын!

Он покидал комнаты, расположенные в северном крыле замка, где когда-то ила его мать и в которых он жил с младенческого возраста, и шел через галерею фамильных портретов своих предков: дядей, тетей, двоюродных братьев и сестер. Часто он проводил здесь часы, воскрешая в памяти то время, когда семья собиралась вместе и насчитывала около сотни человек. Сейчас он остался один…В тот вечер он прошел через галерею, не задержавшись там ни на секунду. Его шаги гулко звучали под сводами строения XVI века. В тот вечер он с нетерпением ждал результатов своих долгих поисков, но новостей все еще не было. Даже маленькая белая кошечка чувствовала его беспокойство. Она бежала впереди и, как молочного цвета светлячок, указывала ему путь в темных коридорах, ведя его к библиотеке, где находился последний портрет его матери.

Он вошел в библиотеку, взял кошечку на руки и сел в кожаное кресло перед камином. Секунду он смотрел на играющие языки пламени, а затем перевел взгляд на портрет матери и тут же перенесся в те славные дни, когда королевы и короли воздавали должное ее красоте и благоговели перед ее богатством и могуществом.

На рассвете, так и не дождавшись ожидаемых новостей, он вышел на свежий воздух. Волны тумана скатывались по склону и разбивались о серые камни замка. Он неподвижно стоял в прохладной, влажной дымке и смотрел туда, где над землей поднималось солнце. Сколько восходов солнца он видел за свою жизнь и этот зарождающийся день не принесет ему ничего нового, ничего удивительного, ничего приятного… Он все видел, все знает, все испытал.

Все годы после смерти матери он ждал солнца исключительно для того, чтобы использовать светлое время суток для выполнения своей МИССИИ. И сейчас он как никогда был близок к ее завершению. Наступил час подвергнуть испытанию единственного наследника потомства.

Он повернулся лицом к величественному строению средневекового зодчества и увидел идущую к нему Адамс.

— Есть новости, сэр, — громко сказала она.

Он вздохнул так, словно из него уходила жизнь. Посмотрев на Адамс немигающим, колючим взглядом, распорядился:

— У нас мало времени… Вызовите всех на этот уик энд!

— Хорошо, сэр, — она согласно кивнула головой. — Я знаю, где их найти.

— В самом деле? А Карл?

— Он в Эфиопии, сэр. Вчера он вылетел из Франкфурта. Я знаю отель, в котором он остановился.

— Остальные?

— Мистер Джексон — в Соединенных Штатах; мисс Карштенбург — в Париже, готовится к показу своей новой коллекции одежды; мисс Габриэлли — в Риме; мистер Грандье — на юге Испании.

— Прекрасно, Адамс, — удовлетворенно кивнул он головой. — Немедленно всех предупредите…

Словно прочтя мысли своего хозяина, Адамс сказала:

— Ваша комната готова, сэр.

— Спасибо, Адамс! Спасибо за все!

У входа в замок он остановился. Изнуренный долгой бессонной ночью и ожиданием, медленно и задумчиво произнес:

— Скоро станет известно, Адамс, насколько кровь потомства моих предков сильнее жадности и коварства личностей, которых я создал.

— Я не сомневаюсь в этом, сэр.

— Мы дождались благоприятного момента, Адамс.

— Да, сэр. Но вы всегда знали, что в случае необходимости…

— Вы можете связаться с ней?

— Я это сделаю, но не сейчас.

— Она приедет? — настаивал он.

На секунду Адамс заколебалась, но затем уверенным, спокойным голосом сказала:

— Она приедет, сэр. Я сделаю так, что она будет в Равеншурсте.

Глава 1

Мэгги нужна была им позарез. Телеграмма из Лондона прибыла в Калифорнию в понедельник, во второй половине дня. Мэгги прочитала ее, проходя через гостиную в мастерскую, примыкавшую к террасе.

— Пит, ты не поверишь своим глазам! — воскликнула она, входя в залитое солнечным светом помещение белыми стенами.

Пит оторвал глаза от листа бумаги, закрепленного на кульмане, и недоумевающе посмотрел на нее, не понимая, о чем она так восторженно говорит. Он был поглощен работой над проектом, и всякое вторжение мгновенно выбивало его из колеи. Мэгги знала эту особенность его характера и старалась никогда не беспокоить его во время работы по пустякам. Соблюдение этого правила позволяло им мирно сосуществовать в одной мастерской.

— Черт возьми, Мэгги! — возмутился он, откатываясь на табурете от кульмана. — Дашь ты мне наконец возможность закончить эскиз?

— Прочти это! — не обращая внимания на его раздраженный тон, сказала она и положила перед ним телеграмму. Ее глаза орехового цвета просто сверкали от радости, что было совсем не в ее характере. Мэгги избегала так откровенно демонстрировать свои чувства. Он наклонился вперед и бросил взгляд на небольшой прямоугольный лист бумаги.

ПРИГЛАШАЕМ МЭГГИ УОЛШ КОМПАНИИ ДАННЕР — УОЛШ ДЛЯ ДИЗАЙНЕРСКИХ РАБОТ НОВЫХ СЛУЖЕБНЫХ ПОМЕЩЕНИЯХ КОМПАНИИ ГРАНДЬЕ ТОТТЕНХЕЙМ КОТ РОУД ЛОНДОН. ПЯТЬДЕСЯТ ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ КАЧЕСТВЕ АВАНСА И АВИАБИЛЕТ ПЕРВЫЙ КЛАСС ПРИБУДУТ ЗАКАЗНОЙ ПОЧТОЙ

ГРАНДЬЕ.

— Но почему ты? — подняв глаза на Мэгги, спросил Пит.

Она пожала плечами и улыбнулась.

— Возможно, они прочитали статью в «Дизайн Запада». где я представлена как самый молодой и перспективный дизайнер в Лос-Анджелесе.

— Мэгги, речь идет о крупном административном комплексе на Тоттенхейм-Кот в Лондоне в Англии. Такая работа может быть по плечу, пожалуй, только такому мэтру, как Уилтон Бек. Ты безусловно талантлива, но даже в Калифорнии ты на третьих ролях… Ты еще не достигла уровня даже Джемса Вуда. А он уже работал в Лондоне.

— А может, они выбрали нас из соображений экономии: мы обойдемся им дешевле. Мы менее