нарушает, ему ещё четырнадцати нет.

— На западе трудовое воспитание ценится ещё больше, чем у нас. Все богатые люди приучают своих детей к труду с детства, — Елена Ивановна не сдавалась и ещё питала иллюзии по поводу Голубцова, — Барак Обама, например, продавал мороженое. Другого американского президента Трампа, отец заставлял собирать бутылки.

— Все только и делают, что воспитывают. Взрослые гнуть спину за два доллара в день ни за что не будут. Проще детей заставить гнилую клубнику собирать. Я больше, чем уверен, что целое поле клубники испортили, те кто занимает не своё место. Вот чем прокурор должен заниматься!

— Ты, Голубцов, возможно, прав, и тот, кого ты обвиняешь, когда-то были такими же бездельниками и пофигистами, как и ты, — резюмировал Кондратенко.

— А теперь вышли в начальники, — вздохнула Парамонова, — Так что у тебя, Голубцов есть ещё шанс выбиться в люди!

Когда наступил долгожданный день зарплаты, всё воодушевление и надежды детей были растоптаны мелкими, ничего не стоящими купюрами. Когда из кабинета, где сидел кассир, вышел Голубцов и назвал свою зарплату, все дружно рассмеялись.

— Голубцов, тебе на обед в столовке не хватит!

— Я всё клубникой взял. И сам вволю наелся, и родню накормил, и запас на зиму сделал. Только сам её есть уже не могу, одна лишь мысль об этих ягодах тошноту вызывает. Неужели на всю жизнь наелся?

— Правильно Парамонова говорила — большое будущее у нашего Голубцова!