Гусары, молчать! Том Х

Глава 1

Чжан Мэ Дуро Уитака на все сто процентов уверен, что столь большого количества неприятностей, как этот новый русский князь, ему никто ещё не доставлял. С его предшественником договориться получилось очень быстро — три миллиона рублей ежегодно, и наместник Михаила Романова закрывал глаза на всё, что происходило в Хабаровске и окрестностях. Эти средства — копейки, если сравнивать их с получаемой от контрабанды чистой прибылью, но донести эту информацию до самого наместника никто не мог бы. Одни только ядерные реакторы, которые перевозили через границу под видом древесины, за месяц могли принести профита в десять раз больше, чем выплаченная за год сумма.

Схема была настолько отлаженной, что некоторое время работала и после ухода наместника. Подозрений ни у полиции, ни у Тайной Стражи не возникало. Местное руководство даже понятия не имело, что они делают и какие бумаги подписывают.

Кто бы мог знать, что всё развалится из-за одной банальной случайности, которая привела Юраньева в логово контрабандистов? Казалось бы, что может быть лучше, чем кафешка на окраине города, в которой частенько останавливаются проезжающие мимо водители? Даже прачечные, которые давным-давно ушли в прошлое, пусть в них и можно было «отмывать» кучу денег, в качестве подобного места не годились. Люди там, в основном, с одного района были, поэтому частое появление новых личностей, которые могут и не возвращаться, могло бы кого-нибудь напрячь.

Князь Чжан понятия не имел, каким образом у его коллеги по ту сторону границы могло получиться вычистить абсолютно всю сеть. Не верит он, что магия разума, которой владеет Юраньев, действительно даёт ему возможность читать чужие мысли. Бабушкины сказки, не больше. Кто бы дал этому человеку жить, если это было бы реальностью?

В прочем, факт остаётся фактом. Сеть полностью уничтожена, деньги поступать перестали, а заказчики по эту сторону границы начинают спрашивать, где же обещанный товар.

Акция устрашения, которая должна была заставить Юраньева стать более покладистым, полностью провалилась. Наоборот, русский князь сделал из своего поместья самую настоящую неприступную крепость. Даже наёмники, которых он пару раз нанимал, дабы оценить возможность уничтожения заданных объектов, практически моментально отказывались от заказа, возвращая уплаченные суммы.

И так никто не хотел связываться с этим князем, о котором пошло немало молвы по всему миру. Сейчас же, когда он в столь юном возрасте добрался до ранга «абсолюта», сам Уитака не уверен, что не совершил непоправимую ошибку. Кто же знал, что Юраньев настолько уникальный персонаж, способный так быстро расти в силах?

Усложняется всё тем, что в принадлежащих Чжану городах начали появляться подозрительные личности, которые что-то вынюхивают. Не поймёшь, или это заказчики решили проверить, почему их поставщик так резко перестал с ними работать, или это гости с севера, которые планируют месть. Оба варианта имеют место быть, поэтому Уитака впервые за столько лет понятия не имеет, что ему делать.

Князь привык к чёткой картине мира, которая из-за одного-единственного человека разлетелась на сотни, а то и тысячи частей. Чжан не хочет признаться даже себе, но он понятия не имеет, с чего хотя бы начать восстановление его империи, которая начинает чахнуть.

Нет у него иных соседей, один только Юраньев. Все остальные земельные наделы давным-давно закреплены за остальными князьями, баронами, графами и прочими, коих так много в Китае. Большая половина князей не может похвастаться и пятью сотнями квадратных километров в своём владении.

Главное, что понимает Чжан Мэ Дуро Уитака, что долго он здесь не продержится, если не найдёт выход. Едва у него закончатся средства, чтобы содержать крупные военные отряды, предназначенные для обороны его владений против соседей, его тут же сожрут и не подавятся.

Теперь, когда каналы поставок оказались надёжно заблокированы, князь вспоминает, о чём его предупреждали родители, едва он начал создавать эту империю.

«Невозможно построить на этом стабильное княжество, ты всегда будешь зависеть от другой стороны. Не забывай о том, что есть на твоей территории, обязательно вкладывай полученные средства в своих поданных!», раз за разом долбили отец с матерью, пока не разбились в подстроенной автокатастрофе. Слишком сильно они мешали, ограничивая Чжана в средствах для достижения его целей.

«Да, точно надо что-то делать… Что ж, начну, пожалуй, с самого простого. Попробую договориться. Не может же такого быть, что этого человека не интересуют деньги!», подумал было Уитака, после чего потребовал от своей разведки добыть информацию о финансовом положении Артемия Юраньева.

Цифры, числа, прогнозы бешеного роста и всё остальное, что ему предоставили буквально через несколько дней, повергли князя в самый настоящий шок. Малец и пяти лет не просидел на своём месте, а уже обогнал Чжана по обороту средств в княжестве. Что уж тут говорить о чистой прибыли. Тем более, что это — лишь начало…

Артемий Юраньев

Моё глубокое удовлетворение от становления «абсолютом» как-то очень быстро сошло на «нет». Совет «абсолютов», который я представлял в качестве органа власти, что реально правит этим миром, оказался собранием замызганных старикашек. Вместо того, чтобы пытаться воздействовать на мир, используя свои силы, власть и средства, они, наоборот, копили всё это, опасаясь потерять.

Более того, я реально удивился поднятым темам, к которым подавляющее большинство относились как к очень серьёзным вопросам. Они с суровыми лицами обсуждали постепенное разрушение объектов, которые построили очень и очень давно, но никакой ценности с магической точки зрения не имевших.

«Я на заседание ЮНЕСКО попал?», задумчиво слушал, как какой-то индийский «абсолют» с жаром в голосе доказывает, что ему чуть ли не в одиночку приходится отстаивать у правительства здание девятого века, которое они собираются снести.

Знаете, да, мне нравится утверждение: «Народ, который не помнит своей истории, не имеет будущего», но есть такое немаленькое чувство, что разговор-то не о том.

— А в чём проблема перенести это здание на свою территорию? — решил я задать вопрос, когда все замолкли, обдумывая очередную гениальную фразу этого индуса.

— Ты что! Убрать его с земли, на которой построили предки?! Это же самое что ни на есть осквернение памяти! — вскинулся дедок, смотря на меня поражёнными глазами. Как это, мол, можно не понимать, насколько это важно!

—