разницу – журнальный столик вдруг засиял, с ковра исчезли нитки, – значит, давно уже следовало прибрать.

Майка гордился порядком в своем доме.

Закончив влажную уборку, он сходил в помещение для стирки и вылил грязную воду в раковину. Прислонил швабру к бойлеру. Затем Майка вернулся в квартиру и прошелся по гостиной – расправил покрывало на диване, выбросил пару пустых пивных банок, взбил подушки. Мебели немного: диван, журнальный столик и уродливый коричневый шезлонг из пластика. Все это уже было тут, когда он въехал, Майка добавил к обстановке лишь металлический стеллаж для своих учебников и журналов по специальности. Прочее чтение – по большей части детективы и биографии – он брал в бесплатном книгообмене и возвращал, прочитав. Иначе пришлось бы покупать дополнительные полки.

Ну вот, пол в кухне просох, Майка вернулся туда, чтобы помыть, вытереть и убрать посуду после завтрака. (Некоторые оставляют посуду просто сохнуть, но Майка считал, что нагромождение тарелок выглядит неаккуратно.) Затем он надел очки без оправы – для дали, они требовались ему за рулем, – прихватил магнитный знак на машину и рабочую сумку и вышел через черный ход.

Эта дверь находилась позади дома, бетонные ступеньки вели отсюда наверх, к парковке. Поднявшись по лестнице, Майка остановился, присматриваясь к погоде: с тех пор как он вернулся с пробежки, потеплело и ветер стих. Правильно сделал, что не взял куртку. Майка налепил на машину знак «Технарь-отшельник», сел за руль, включил двигатель и помахал рукой Эду Аллену, который, держа под мышкой коробку с ланчем, шел к своему пикапу.

За рулем Майка играл в такую игру: как будто всевидящая система наблюдения ежесекундно оценивает его действия. «Бог транспорта» – так он называл эту систему. Ею управляла большая команда мужчин в рубашках с закатанными рукавами, с зелеными козырьками на лбу. Они то и дело вслух восхищались тем, как Майка ведет машину. «Смотрите, он включает поворотник, даже когда сзади никого нет», – говорили они, например. Майка действительно всегда включал поворотник. Даже у себя на парковке.

Прибавляя скорость, он честно воображал помещенное под педалью газа яйцо, тормозил плавно, скользя и почти незаметно завершая движение. И всякий раз, когда другой водитель в последний момент вдруг решал перестроиться на полосу Майки, можно было не сомневаться: Майка сбросит скорость и поднимет левую ладонь в любезном жесте «после вас». «Видели? – говорили друг другу ребята из “Бога транспорта”. – У парня безупречные манеры».

По крайней мере, это хоть немного развеивало скуку.

Он свернул на Тенлейдейл-роуд и припарковался у тротуара. Протянул руку за рабочей сумкой, но тут зазвонил мобильник. Майка вытащил его из кармана и сдвинул очки на лоб, всматриваясь в экран. КЭССИЯ СЛЕЙД. Необычно. Кэсс – его подруга (он не собирался именовать женщину без малого сорока лет «герлфренд»), но в такой час они, как правило, не общались. Ей в это время полагалось быть на работе, по колено в четвероклассниках. Майка нажал кнопку «ответить».

– Что случилось? – спросил он.

– Меня выгоняют.

– То есть?

– Выгоняют из моей квартиры.

У нее был низкий, ровный голос, это Майка одобрял, но сейчас в голосе появилась предательская дрожь.

– Как тебя могут выгнать? – спросил он. – Тем более это даже не твоя квартира.

– Нэн явилась сегодня утром без предупреждения.

Нэн – основная квартиросъемщица. Она переехала вместе с женихом в кондоминиум у гавани, однако не отказалась от прав на квартиру. Кэсс это напрягало, но Майка Нэн понимал: всегда разумно иметь запасной вариант.

– Просто взяла и позвонила в дверь, внезапно, – продолжала Кэсс. – И я не успела спрятать кота.

– Ах да, кот, – сказал Майка.

– Я надеялась, он не полезет на глаза. Старалась заслонить от нее квартиру, надеялась, внутрь она не пойдет, но она сказала: «Я заехала забрать мою… это еще что?» – и уставилась через мое плечо прямо на Усика, а тот выглядывал из кухни, весь на виду, хотя обычно, ты же знаешь, Усик избегает чужих. Я попыталась ей объяснить, что я не планировала заводить кота. Рассказала, как нашла его, застрявшего в продухе подвала, но Нэн перебила: «Ты вовсе не о том говоришь, ты же знаешь, у меня смертельная аллергия. Достаточно на миг войти в комнату, где кошка побывала месяц тому назад, – сказала она, – достаточно одного волоска, оставленного кошкой на ковре, и я сразу… ой, боже, я уже чувствую, как горло распухает!» И она попятилась на площадку, а когда я хотела выйти следом, замахала на меня обеими руками. «Постой!» – сказала я, а она: «Я тебе позвоню». Сам знаешь, что это значит.

– Нет, не знаю. Что тут такого? – возразил Майка. – Ну позвонит она тебе вечером, отругает, а ты извинишься, и дело с концом. Разве что от Усика придется избавиться, я так понимаю.

– Я не могу избавиться от Усика! Он наконец-то поверил, что у него есть дом.

Вообще-то Кэсс казалась Майке вполне разумной женщиной, и эта история с котом сбивала его с толку.

– Послушай, – сказал он, – не забегай вперед. Пока что она всего лишь сказала, что собирается тебе позвонить.

– Куда же мне переезжать? – спросила Кэсс.

– О переезде и речи не идет.

– Пока не идет, – уточнила она.

– Давай ты подождешь, пока она об этом заговорит, прежде чем собирать вещи.

– Не так-то просто найти квартиру, куда пускают с животными, – продолжала Кэсс, будто он и рта не открывал. – А если в итоге я окажусь на улице?

– Кэсс, в Балтиморе живут тысячи людей с домашними животными. Найдешь квартиру, честное слово.

Пауза. На том конце слышались голоса детей, но не очень близко. Наверное, сейчас перемена и Кэсс вышла на игровую площадку.

– Кэсс?

– Ладно, спасибо, что выслушал, – резко ответила она и отключилась.

Он еще мгновение смотрел на экран, потом вернул на место очки и сунул телефон в карман.

* * *

– Я самая глупая курица среди ваших клиентов? – спросила его миссис Прескотт.

– Вовсе нет, – честно ответил он. – Даже в первую десятку не входите.

Его позабавило выбранное ею слово – старушка и впрямь немного смахивала на курицу. Маленькая круглая голова, и на тоненьких, как зубочистки, ножках – единый шар груди и живота. Даже дома она носила туфли с небольшим каблуком, отчего ей приходилось семенить, слегка припрыгивая.

Майка сидел на полу под рабочим столом – массивным антикварным секретером с поразительно маленькой рабочей поверхностью. (Куда только люди не ставят свои компьютеры! Как будто не вполне понимают, что им уже не придется писать чернильными ручками.) Он выдернул два провода из узла, опутавшего сетевой фильтр, – один с меткой «МОДЕМ», другой с меткой «РОУТЕР»,