они, действуя самостоятельно, могли бы проявить решительность, настойчивость в достижении цели, преданность долгу, ум и т. д. Почти каждой из них по тем или иным причинам приходилось пережить скитания на чужбине (например, госпожи Чин, Лю, Со, Ли Пин Сён). Чин и Лю, рано потерявшим мужей, приходится самим заботиться о семье и о процветании рода. Их жизнь и деятельность имеют, таким образом, самостоятельное общественное значение. Женщина представлена в романе активной, способной мыслить и действовать независимо, не уступая мужчине. В этом отношении просветительские тенденции Ким Ман Чжуна, намеченные в романах «Облачный сон девяти» и «Скитания госпожи Са по югу», развиты и углублены.

Действие романа развивается стремительно, повороты сюжета зачастую неожиданны, ситуации — остры и напряженны. Автор неистощимо изобретателен в придумывании сложных сюжетных ходов, иногда далеко уводящих от основной канвы романа. Ни одна из намеченных ситуаций не повторяется, и все главные и дополнительные сюжетные линии имеют логическое завершение. Действие в романе развертывается на протяжении двух веков, и перед читателем проходят десятки героев, с каждым из которых связана какая-нибудь занимательная история.

Основное внимание автора сосредоточено на действии, интриге, ситуации. Об этом свидетельствует отказ от ряда художественных приемов и средств, характерных для других прозаических жанров. Например, в отличие от повести, уделявшей особое внимание пейзажу, внешности героя, бытовым зарисовкам, переживаниям героев, и потому часто включавшей в себя цитаты и стихи — китайские или корейские, а иногда весь текст повести был написан ритмической прозой, — в романе нет ни корейских, ни китайских стихов — необходимого условия в повести для описания чего-нибудь красивого, выдающегося. Если иногда и употребляются китайские поэтические образы, то автор их не подчеркивает.

Внимание автора больше сосредоточено на действии, стремлении ярче и красочнее изобразить его. Воспитанный на китайских литературных образцах, он прибегает к китайскому литературному языку. В результате язык романа изобилует сочетаниями четырех и более иероглифов, записанных корейским буквенным письмом. Они не отражены в словарях и с большим трудом поддаются пониманию.

Чтение романа требует очень хорошего знания китайского языка, умения оперировать китайскими односложными словами (иероглифами), а не только знания определенного, пусть даже обширного, запаса устойчивых традиционных китайских образов. Таким образом, корейский роман был рассчитан на весьма квалифицированного читателя, знакомого с литературным языком. Он в значительно большей степени использовал ресурсы китайского литературного языка, чем корейская повесть и поэзия в жанрах сичжо и каса.

Большой объем романа, так же как сложность языка, не способствовал широкому его распространению в корейском обществе XVII-XIX вв. Роман, отнюдь не поощрявшийся официально, был предметом чтения в образованных кругах общества, поэтому, как и повесть, он оставался анонимным и больше, чем повесть, рукописным.

Роман «Ссянъчхон кыйбонъ», излагающий события из истории Китая, представляет собой, по-видимому, оригинальное корейское произведение. Как известно, перенесение места действия в Китай является одной из традиций корейской литературы (ср., например, произведения Ким Ман Чжуна «Скитания госпожи Са по югу», где действие происходит в Китае эпохи Мин, «Облачный сон девяти», где также действие происходит в Китае эпохи Тан, или новеллы Пак Чи Вона). Кроме того, в романе есть целый ряд признаков, отличающих его от китайских произведений этого жанра. Китайский роман, как правило, разбит на главы; в «Ссянъчхон кыйбонъ» такое деление отсутствует. Затем, китайский роман обычно имеет пролог; «Ссянъчхон кыйбонъ» начинается непосредственно с изложения событий, что соответствует корейской литературной традиции. Специфично также использование художественных средств для описания внешности героев. Традицией китайской литературы выработаны каноны для описания женской и мужской красоты. Смешение сфер применения этих традиционных образов в китайской литературе было бы невозможно. Между тем в публикуемом романе образы женской красоты использованы для описания внешности как женщин, так и мужчин.

Об оригинальности этого произведения свидетельствует также заключительная фраза романа — обращение к читательницам: *** «Вы, госпожи, прочтя, разберетесь [в этом]». Как известно, литература, написанная корейским буквенным письмом, презрительно именовавшимся «женским письмом», обычно предназначалась для простолюдинов и женщин. Такое обращение к читательницам — явление, безусловно, корейское.

И наконец, в пользу предположения об оригинальном, корейском, происхождении этого произведения свидетельствует тот факт, что в «Сводном каталоге китайской художественной прозы» Сунь Кай-ди^[10] его название не упомянуто.

Попытаемся определить время написания романа «Ссянъчхон кыйбонъ». Качество бумаги и почерк не дают никаких сведений для датировки^[11].

Верхней границей является, очевидно, 1894 год (год опубликования первого тома «Библиографии» Курана); нижней можно считать 1572 г. — наиболее позднюю из упомянутых в тексте романа дат. В XXII тетради рукописи на стр. 55-а сказано: *** «Во времена государя, правившего под девизом Нюнъ-гёнъ, потомок Селя в седьмом колене Сёль Мун, сдав государственные экзамены и получив звание халлима хакса, приводил в порядок [семейную] хронику...» Нюнъ-гёнъ — китайское Лунцин — девиз правления минского Муцзуна (1567-1572).

IV тетрадь рукописи имеет шмуцтитул:

*** — год капсин, первая луна, день, «Удивительное соединение двух браслетов»;

*** — год капсин, первая луна, двенадцатый день, «Удивительное соединение двух браслетов».

Вторая запись сделана, по-видимому, потому, что в первой пропущено число.

На этом шмуцтитуле указан в циклическом летосчислении год капсин (***). С 1572 (нижняя граница) по 1894 г. (верхняя граница) циклической датой капсин обозначались 1644, 1704, 1764, 1824, 1884 гг.

Какую же из этих пяти дат необходимо идентифицировать с годом капсин? Мы полагаем, что 1884 год. Просмотрев колофоны и пометки на других рукописях коллекции Астона, можно убедиться, что эта же циклическая дата встречается на следующих памятниках:

1. С — 5^[12] (рукопись без заглавия) — сборник рассказов и диалогов на корейском языке, составленный Пак Чхон Сиком и др. для Астона во время его пребывания в Корее. На стр. 359 (по китайской пагинации) этой рукописи есть колофон: ***.

2. Д-16, ***. На V тетради этой рукописи имеется пометка: ***.

3. С-17, ***. В конце I тетради