- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (22) »
помешал,
И его ногами запинали.
Он у скамейки растоптанный лежал,
Хотя больше уже не дышал.
Но пришёл бестелесный дух
И его унёс на руках.
Верность не обсуждается вслух,
Но живёт даже в мёртвых сердцах.
Весна
Грозы в небе отыграют, отзвонят дожди,
Лопнут на берёзке коричневые почки,
На буграх прогретых зацвели цветы,
А на вербе уже первые листочки.
А на синем небе – облако барашком,
А на деревьях колгота грачей.
Да спор ручьёв, бегущих по овражкам,
Кто из них прозрачней и ловчей.
Праздничную музыку звонят в колокола,
И всё живое солнцем золотилось.
А душа совсем раздета догола,
Она как будто заново родилась.
Песнопения разносит лёгкий ветерок,
И то, что есть у нас, ничем не подменить,
Ведь над свечой Пасхальной не гаснет огонёк,
И душа готова верить и любить.
Обнимитесь крепко, поцелуйтесь жарко,
Всё на свете будет хорошо:
Каждый будет удостоен своего подарка,
И все друг другу улыбнутся широко.
И не будет как-то по-другому,
Когда мы станем до конца осознавать,
Что мы все – братья по небу голубому,
И должны во всем друг друга понимать.
Высшая мера
Это не юность коварно сбежала,
Я сам, гордо приосанившись, ушёл.
А она сидела на крылечке и молчала,
Глазки вытирая о ситцевый подол.
Я в никуда ушёл, не обернувшись.
Откуда мне дано было узнать,
Что однажды, в темноте очнувшись,
Её, как избавленье, буду звать?
Божия коровка на узенькой ладошке,
И на ресницах васильковая роса.
Да ещё бы песня на гармошке,
И мне другая воля не нужна.
Юность моя огородная,
И латка на латку шьётся до слез.
Это земля моя родная,
Я клятву ей в сердце принес.
Прости меня юность, что рвался куда-то,
За что сохранил, и чего не сберег.
Прости, что меня изменила утрата,
Которую не превозмог.
Юность, поцелуй меня во сне,
Мальчишку с поседевшей головой,
Он из капкана времени кланяется тебе
Как высшей мере человечности Земной.
Готов
Ты уже готов спросить себя,
О чём рассказ Тургенева «Муму»;
А может, мир давно сошёл с ума
И, стоя на карачках, воет на луну?
Телами друг на друга наползают
И в собственный колодец радостно плюют,
Друг с друга что-нибудь всё время получают,
И собственных детей в приюты раздают.
Будут шконки лагерные строиться,
И придут себе подобных за идею убивать,
А позже в очередь построятся,
Чтобы ту же самую идею заплевать.
Собака зло ощерится, если её пнуть,
А калеку принуждают выполнить кульбит.
Наверно, это просто нагоняют жуть,
Но он от страха и бессилия смолчит.
На площадях в кострах ведьмы догорают,
Кто-то откупился, что во спасенье врёт.
Одни души мёртвые скупают,
А кто-то жертву на убой везёт.
Ты уже готов спросить себя,
Что точно знаешь, куда надо повернуть,
И что помнишь про ту «меру серебра»,
Которая и есть проклятая «суть»?
Смысл
Муха не всегда выбирает мёд,
И вроде, что и курица – не птица,
И пчела не залетит в закрытый рот,
Даже если сильно разозлится.
Вокруг Земли вращается Луна
И тянет за собой отливы и приливы,
Заглядывает в окна и в глаза,
Хочет разобраться, насколько мы счастливы.
Дырявое ведро висело на заборе,
В нём поселилась горстка воробьёв.
Бывает, плачет победивший в споре,
Поняв, что заблудился в смысле слов.
Для тех, которые приходят убивать,
Жизнь законы по-особому включает,
И тех, кто не умеет жалеть и сострадать,
От демонов ничем не отличает.
Старушка плачет, помолившись над могилкой,
Ей страшно, что творится с человеком.
И пусть правда никогда не станет силой,
Придётся жить и подавать калекам.
Не бывает истины простой.
Жизнь, она из камня возродится,
Окропится всё живой водой,
И темнота в рассвете растворится.
Жизнь
До некоторых пор жизнь только отдаёт:
Греет, кормит, учит, охраняет,
Но однажды день такой придёт,
Когда она свой счёт тебе предъявит.
И никто от этого не будет защищён,
А там всего один простой вопрос,
Один и тот же с незапамятных времён —
Для чего ты на Земле живёшь?
Он будет одинаково конкретным
Для всех, без исключения, людей,
А особо показательно-предметным —
Для нищих попрошаек и царей.
Нас изводили страхи и хворобы,
А мы гуляли – только развяжись!
И клятвы приносили для собственной утробы,
И это тоже называли жизнь.
А жизнь заставит заглянуть в себя:
Что просто разбазарил, а что сумел собрать,
И сколько время промотал зазря,
И что теперь намерен отдавать?
Жизнь нельзя ни завещать, ни подарить,
И она сумеет каждому воздать.
Её нельзя ни подменить, ни повторить,
И только камни за собой осталось собирать.
Закуска
Закажу в китайском ресторане
Фирменную утку по-пекински.
И пусть у повара дракон на сарафане,
Я водку разолью по-сахалински.
Хорошо сидеть под опахалом,
Когда кухня иноземная – острая и вкусная,
И пусть мнение моё прозвучит скандалом,
Но нет закуски лучше, чем кета семужная.
Это там, где чайка прокричала:
– Мир большой, иди в него смелей!
И юность вслед рукою помахала.
Ничего никто не выспорит у Родины моей.
Изломанные морем берега,
Песчаные обрывы и брусничные кусты.
Здесь серым пеплом отливается вода
Откуда-то из самой глубины.
Двое из Сибири по груздям страдали,
А другу с Украины жизни нет без сала.
Все без ложной скромности о своём мечтали,
А утка по-пекински на столе скучала.
Надо помолиться за волю и терпение,
Когда реальность злобна и капризна.
Наступит день всеобщего смирения,
И накормит всех
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (22) »