учительского стола далеко.

– Думайте, думайте, – сказал Александр Алексеевич, – проявите смекалку.

Тогда кто-то из ребят вытащил брючный ремень, длину которого быстро измерили с помощью обычной линейки, после чего уже «в ремнях» каждый измерял расстояние по полу от своей парты до свечи, переводя количество ремней в сантиметры. Эти измерения длились пол-урока, благополучно завершившись сопением над тетрадями и проведением расчётов с применением формулы. За эту лабораторку не то что двоек, ни одной тройки у класса не было.

А астрономия? Была же ещё астрономия! Правда, всего один час в неделю, как правило, первым уроком. Зимой рассветает поздно, и в ясную погоду Александр Алексеевич во время урока выводил ребят в темноте на улицу. Взяв с собой обычный электрический фонарик, луч света от которого на большом расстоянии превращается в светящуюся точку, он направлял его в небо. Управляя этой точкой на небосводе, как указкой на доске, учитель знакомил ребят с созвездиями, которые видны в это время в нашем Северном полушарии. Успех таких уроков был несомненен, авторитет учителя неуклонно рос, а Юлькино восхищение вообще не знало границ.

Неординарный подход к проведению уроков был нацелен только на одно: наилучшее усвоение ребятами знаний. И тут фантазия педагога была поистине неистощима. Однажды в процессе подготовки к выпускным экзаменам, когда идёт повторение всех пройденных ранее тем, Александр Алексеевич предложил классу написать… сочинение по физике. Да-да, сочинение! Такого, по-моему, ещё никто не делал. А суть проста: это должен быть маленький рассказ, основанный на собственном опыте, на реальных событиях, который подтверждал бы действие законов физики в нашей жизни.

Юлька литературно обыграла такое всем известное явление, когда едешь ты в поезде, сидишь неподвижно, смотришь в окно, и кажется, что это деревья и дома «пробегают» мимо. Тот самый случай, когда прямолинейное равномерное движение и состояние покоя неотличимы друг от друга. Написала она на пятёрку. Будущая журналистка и перо своё отточила, и перед любимым физиком в грязь лицом не ударила.

После майских праздников неотвратимость приближающихся выпускных экзаменов стала ощущаться особенно остро. Но не это беспокоило Юлю. Её приводило в ужас, что после выпускного вечера она уже не сможет каждый день видеть того, без которого и жизнь ей теперь не мила. Она уже придумывала тысячу поводов, по которым будет часто заглядывать в школу, чтобы только увидеть его.

«Что ж, – думала Юля, – через год мне исполнится восемнадцать, и тогда… Тогда я приду и скажу ему о своей любви! Это сейчас всё нельзя, а тогда у нас уже не будет препятствий для счастья».

Так она думала. Так она страстно желала. И так ей казалось.

Сдав экзамены, кто хорошо, а кто и не очень, девчонки трепетно готовились к выпускному вечеру. Юльке сшили на заказ потрясающее красное платье без рукавов с шёлковой бахромой, которая обвивала его по спирали. Туфли были куплены, разумеется, на шпильке. Юлька крутилась перед зеркалом, притацовывая, и при каждом резком движении бахрома восхитительно взлетала, создавая эффект фейерверка. Внешне она была во всеоружии, а внутренне сильно робела, предвкушая, как исполнит свою ближайшую мечту – танец с любимым учителем. Да что уж греха таить? С любимым мужчиной!

И вот отгремели аплодисменты, сопровождавшие вручение аттестатов, наступил вечер, и нарядные выпускники собрались в актовом зале. Когда были съедены и выпиты все вкусности, начались долгожданные танцы. Свет мигал, музыка гремела, и ошалевшие от свободы вчерашние школьники отрывались на всю катушку. Быстрые танцы чередовались с медленными, чтобы перевести дух. Юлька немного попрыгала среди одноклассников ярко-красной звёздочкой, заводя всех своей летающей бахромой, а потом отошла в сторонку в ожидании события, которое непременно должно было состояться. И дождалась: в микрофон громко объявили белый танец.

Собравшись с духом, она прошла через зал туда, где сидели, наблюдая за праздником, учителя. Подойдя к Александру Алексеевичу с громко бьющимся сердцем, она сделала книксен, приглашая его на белый танец. Женщины-учительницы, коих было подавляющее большинство, от неожиданности замерли на мгновение, удивлённые такой смелостью Юлии. Однако ничего предосудительного не происходило: танец белый, дамы приглашают кавалеров, а выпускники – это уже не ученики.

Александр Алексеевич поднялся и, улыбнувшись, повёл Юлю в центр зала.

Как она мечтала об этом мгновении, когда положит руку ему на плечо, а его ладонь прикоснётся к её спине! Не знала наша девочка, какая неожиданность подстерегала её в исполнении желания.

Юлькины представления о медленном танце ничем не отличались от представлений других подростков, которые переминались с ноги на ногу в такт музыке, заключив друг друга в объятия более или менее тесные, в зависимости от отношений.

Юля не могла знать, что Александр Алексеевич несколько лет всерьёз занимался танцами, бальными танцами. Правой рукой он взял её руку, отведя в сторону, а левую ребром ладони прислонил к Юлиной спине, оставшись на весьма почтительном расстоянии. Играли медленный фокстрот. И он повёл. Тут Юльке стало совсем не до романтики. Партнёр то делал несколько шагов вперёд, как бы наступая на неё, то вдруг назад, притягивая её за собой, иногда совершал быстрые повороты и шаги в сторону. А она, напряжённо следуя за всеми манипуляциями, думала только о том, как бы не сбиться с ритма, не наступить ему на ногу и вообще не опозориться.

Когда стих последний аккорд, Александр Алексеевич галантно поклонился партнёрше и отвёл Юлю к кучке стоящих у стены девчонок, жадно глазевших на необычное зрелище с нескрываемой завистью во взорах.

– Ну, ты даёшь!.. – прошептали они. – Ну и как?

– Ой, девочки, трудно.

Её всё ещё трясло. Переведя дух, она попила водички и через пару минут заметила, что предмет её обожания двинулся к выходу. «Что же делать?!» – бешено застучало в голове.

Она догнала его на лестничной площадке между четвёртым и третьим этажами.

– Александр Алексеевич! Уже уходите?

Юля не знала, что скажет дальше, просто поддалась порыву задержать его во что бы то ни стало. И вдруг услышала в ответ:

– Да, Юля, ухожу. Меня невеста ждёт, и я обещал ей сегодня долго не задерживаться. Я желаю тебе всего доброго. Ты обязательно поступишь в институт, и у тебя всё будет хорошо. До свидания.

И он сбежал вниз по