эпоху, когда люди ценили ремесленные навыки и изящное мастерство. Это было очевидно. Все фасады были из мрамора, гранита или какого-либо другого камня. Богатая резьба вокруг дверей и окон была покрыта позолотой. Все поддерживалось в безупречном порядке. Ричер оценил по достоинству то, что увидел. Но он пришел в город не для того, чтобы полюбоваться его архитектурой. Он приехал сюда, чтобы посетить его музей.

Накануне в закусочной Ричер наткнулся на местную газету, которую кто-то забыл. В нем он нашел статью о стоматологе и металлоискателе. Этот детектор дантист получил в подарок по случаю выхода на пенсию. Своеобразная шутка, основанная на его умении обнаруживать пломбы, установленные другими стоматологами, и настаивать на их замене. В любом случае, он решил заполнить свое свободное время, став археологом-любителем. И так как он был одержим гражданской войной, он решил посетить несколько мест, где происходили сражения. Большие и маленькие. Известные и неизвестные. В Пий Ридж, штат Арканзас, бывший дантист обнаружил остатки артиллерийского орудия и другие артефакты. В конце концов, находки переросли в передвижную выставку, посвященную эволюции военной тактики Союза. Именно это и привлекло внимание Ричера. Герардсвилл был одним из городов на маршруте выставки. И поскольку он находился всего в нескольких километрах от города, он решил навестить ее.

Ричер зашел в кафе, мимо которого проходил, выпил чашку кофе и прибыл в музей незадолго до обеда. И оставался, пока выставка не закрылась. Одна из кураторов попросила его уйти. Ее звали Александра. Они обсудили выставку, а затем разговор перешел к ресторанам города и, в конце концов, они оказались в одном из них. Александра выбрала неприхотливое место с грубыми деревянными столами. Длинные скамейки. Скрипучие половицы. Старые пластинки на стенах. Но еду принесли быстро. Порции были обильные. Цены были низкими. Все как любил Ричер.

Когда они ели, они разговаривали о музыке, поэтому решили пойти в бар. Он был маленький. Интимный. Сумрачный. Живая музыка. Группа играла блюз, в основном каверы на Мэджика Слима и Хаулина Вульфа. Ричер одобрил их выбор. Александра заказала два пива, и когда они потягивали его, разговор пошел в новом направлении. Совсем в другом направлении. В квартиру Александры.

Она жила над магазином недалеко от главного перекрестка города. Ее квартира была небольшой, выдержанной в минималистском стиле. Почти не было ни мебели, ни картин. Но был холодильник, в результате чего они с Ричером выпили еще пива. Александра включила музыку. В квартире также была спальня. Когда Ричер и Александра добрались до нее, они забыли обо всем остальном.

3

На следующий день музей открывался в десять, поэтому Ричер и Александра оставались в постели до самой последней минуты.

Они оставались в постели, но это не означало, что они проводили время во сне. Затем Александра, хотя у нее было мало времени, все же приняла быстрый душ, что было разумно после того, чем они занимались. Ричер приготовил кофе. Затем Александра поцеловала его на прощание и поспешила в храм истории, которому она посвятила себя. Ричер принял гораздо более длительный душ, затем спустился по лестнице и оказался на улице. Его мысли были связаны с ближайшим будущим. Он остановился на мгновение, чтобы насладиться горными хребтами. А потом он увидел женщину, идущую по направлению к нему. Она шла по противоположному тротуару и почти добралась до перекрестка. Надпись «Стой» светилась. На другом углу стоял мужчина, ожидавший смены сигнала. В северном направлении ехал автобус, который должен был проехать между ними.

Водитель автобуса увидел только смутное движение. Что-то неясное, размытое. Внизу и справа. Что-то круглой формы, прыгнуло по асфальту и описало четверть круга. Оно была похоже на дыню, привязанную веревками, заявил он психологу, которого посетил на следующий день. Только это была не дыня. Голова. Человеческая голова. Женская. В нескольких сантиметрах от лобового стекла. Вон там. Озаренная ярким солнечным светом — это придавало ей бледность, подобную призраку. Потом она исчезла. Но не потому, что водитель закрыл глаза, а когда открыл их, видение исчезло. И не потому, что это была иллюзия, как бы ему этого не хотелось. А потому, что голова продолжала описывать полукруг. По земле. Перед автобусом.

А потом исчезла под ним.

Водитель резко повернул руль влево. Затем он нажал на тормоз всем своим весом. Без колебаний. Без паники. Он был хорошо обучен. Он был опытным водителем. Но все равно опоздал. Слышал, как гудели шины. слышал крики пассажиров. Почувствовал столкновение. Через руль. Легкая, приглушенная вибрация на жестком пластиковом кольце рулевого колеса. Как будто он проехал по неровности дороги. Или сбил ветку. Но асфальт не имеет костей, которые могли бы сломаться. У дерева нет органов, которые могли бы разорваться и кровоточить. Водитель закрыл глаза и приложил огромные усилия, чтобы его не вырвало. Он знал, что увидит на улице. Несколько лет назад самоубийца бросился под его автобус. Таковы были профессиональные риски.

Мужчина на противоположном тротуаре видел гораздо больше. Он увидел автобус, идущий на север. Он увидел женщину, которая подошла на юго-восточный угол перекрестка. У него был отличный обзор. Он стоял достаточно близко, чтобы стать надежным свидетелем. Его показания гласили, что женщина выглядела обеспокоенной. Нервничала. Мужчина сказал, что видел, как она смотрит на часы. Сначала он решил, что она куда-то спешит. Однако женщина не спешила. Она остановилась. Она оставалась на месте — хотя нервно дергалась — пока автобус почти не поравнялся с ней. До тех пор, пока у водителя не останется никакой возможности нажать на тормоз или повернуть руль.

А потом бросилась под колеса.

Женщина бросилась сама. Свидетель был непреклонен. Нет, она не споткнулась. Она не упала. Она сделала это совершенно сознательно. Это было заметно в тот момент. По тому, как ускорилось ее тело. По направлению, в котором оно двигалось. По траектории к цели. Это не мог быть несчастный случай. Женщина сделала это нарочно. Свидетель не видел другого объяснения.

Единственный, кто видел картину в целом, был Ричер. Его поле зрения было абсолютно свободным, к тому же угол зрения был намного шире. Он увидел женщину и мужчину, ожидавших пересечения в разных направлениях. Он увидел третьего человека. Мужчину. Около метра семидесяти восьми. Худой и жилистый. Одет в серую толстовку с капюшоном и джинсы. Он стоял по ту же сторону перекрестка, что и женщина. Не более двух с половиной метров от нее. В одном шаге от бордюра. Мужчина стоял