указательный палец дотронулся до нижнего века и оттянул его. Темное пятно глазницы стало больше, и он почувствовал свое прикосновение. Он старался не моргать как можно дольше, сильно сдавливая оттянутую кожу. Наконец он отпустил, закрыл глаз и поймал пальцем теплую слезу, которая сбегала по щеке. Он разделся в темноте, лег на диван и начал смотреть в потолок, слушая отдаленные склоки соседей и завывания ветра на улице.

Внезапно послышалась тихая мелодия, доносившаяся из коридора. Придя на звук, он увидел входящий звонок от сестры.

– Алло, Гриша, привет. Слушай, можно у тебя будет остановиться через пару дней? Я проездом буду в твоих краях.

– Да, привет Анжел, знаешь, у меня сейчас ремонт, наверно не получится, извини. У тебя все хорошо? А то на меня тут столько всего навалилось, что даже не представляешь, я последние несколько недель…

– Блин, жалко… у меня хорошо, Миша обживается в школе, пока тяжело, конечно, в новый коллектив вливаться. Андрей все время на работе, первое время говорит очень много надо освоить из внутренней кухни. Ну а я все дома, привожу в порядок квартиру. Соседи по вечерам спать не давали вчера, не выспалась. Здесь просторно очень, мне одной тяжело справляться со всем. Непривычно вот так на себе целое хозяйство держать, конечно помогают мне мальчики, но пока они на работе и в школе, чувствую себя одиноко, понимаешь?

– Конечно! Ты у нас редко сама по себе бывала, постоянно в окружении толпы людей. Но вы сделали правильный выбор, что переехали за город. Все же лучше для всех.

– Ты правда думаешь, что это хороший выбор? Конечно, работа хорошая, да и в школу мы отдали Мишеньку в хорошую. А как же я? Что мне теперь сидеть и ждать их всю оставшуюся жизнь?

– Не жди, зачем же, разве тебе нечем себя занять, кроме как присмотром за домом? Ты же столькими вещами увлекалась?

– Да, но это когда было? Я уже лет десять только и знаю, что приготовь еду, помоги с уроками, постирай мне на завтра рубашку. Я их люблю безумно, Гриш, но без них я тут как в клетке.

– Ну тут я тебе ничем помочь не смогу, прости. Разве что посоветую найти себе занятие по душе или взяться двумя руками за хозяйство.

– Какое хозяйство, Гриша, ну ты издеваешься что-ли? Я только после замужества и готовить, и гладить училась. Кто бы меня учил, а? Ты все на работе был, а мама с папой была все время, ни у кого не оставалось времени, чтобы мне показать, помочь, подготовить как-то…

Речь сестры плавно перетекла в несвязный шум, от которого опять заболела голова. Григорий лег обратно на диван, положил телефон на пол, включив громкую связь и принялся безуспешно массировать виски.

– Анжел, прости, я сейчас по дому кое-что делаю, давай завтра созвонимся?

– А, хорошо, без проблем.

– Только пожалуйста набери меня. Я правда очень хочу поговорить.

– Тебе мало разговоров на работе?

– Не таких разговоров, как ты не понимаешь?!

– Поняла, позвоню. Спокойной ночи.

Экран телефона погас, а квартира вновь погрузилась в тишину. Григорий ее уже не слышал, в его ушах звенели все слова, которые он так и не сказал сестре.

Утром опять проснулся задолго до будильника. Сев на диване, он вдруг обратил внимание на книжный шкаф, подсвеченный лунным светом. Подойдя к полкам, он стал рассматривать покрытые толстым слоем пыли книги, как будто увидев их впервые. Старые справочники и кодексы законов, учебники по криминалистике, торговому и административному праву. Григорий взял один из них, открыл на случайной странице и увлеченно начал читать. Его лицо озарила теплая радость, ключи к которой он считал безвозвратно утерянными. С самого детства его привлекали сложные задачи и поиск их решения. Он вспомнил, как еще молодым студентом корпел над этими справочниками в поисках ответов на каверзные вопросы своих профессоров. Как конспектировал заседания суда, а после разбирал их по вечерам. Как его захватывали сложные кейсы, что бывало он даже засыпал на своих учебниках. Какая гордая была мама, когда он принес зачетку с пятерками после первой сессии.

Он взял следующую книгу, открыв которую наткнулся на закладку на четвертой главе. Предыдущие потрепанные страницы даже в темноте казались чуть темнее всех последующих. Он взял закладку в руку и повернул ее на свет. На небольшом листке бумаги, выцветшими чернилами были небрежно написаны несколько строк текста. Некоторые из них от старости уже с трудом можно было прочесть. Нижний угол украшала синяя печать и чья-то подпись. Тепло ранних студенческих воспоминаний сменилось холодом. Его снова, как и 20 лет назад выбил из колеи этот клочок бумаги. Он вспомнил запах больницы, палату отца и слезы матери каждую ночь. Вспомнил, как нелегко было в первые месяцы им всем свыкнуться с новой реальностью, как подручными средствами приспосабливали квартиру, как неудобно было, когда приходили гости. Как приняли лучшее для семьи решение помогать с поступлением Анжеле…

Звук будильника выдернул его обратно в пустую квартиру, посреди которой Григорий стоял с книгой в руках. Он попытался вернуться на место, которое только что читал, но все его попытки были бесполезны. Слова на страницах расплывались на глазах, а те немногие, которые можно было разобрать, были лишены всякого смысла. Он вбежал на кухню, включил свет и судорожно держа книгу, старался разобрать написанное. Но пролитый свет не помог внести ясность в слова, которые на его глазах смешивались в черный комок букв. Он положил книгу на стол, включил кофеварку и пошел в ванную.

– Ты чет с резиной ошибся сегодня, Гриш?

Григорий поднял голову и увидел проходящее мимо улыбающееся лицо Матвея, грузного коллегу со стола № 97. Он бросил портфель на стол, кинул куртку на соседнее кресло и плюхнулся на стул. Его длинные, сальные волосы свисали до плеч и нависали на глаза. Матвей улыбнулся еще шире и показал пальцем на ноги Григория. Тот посмотрел вниз и увидел мокрые, тонкие носки под летними туфлями.

– А, точно. Сегодня с утра собирался сумбурно, перепутал видать.

– Странно, на тебя не похоже. Ты же у нас сама педантичность, приходишь раньше всех, работаешь как вол. На таких как ты вся компания держится.

– Спасибо. Видимо не досыпаю.

– Ты смотри, не раскисай. Если чего случилось ты это, не держи в себе. Мы на тебя рассчитываем.

С этими словами Матвей открыл рабочую почту, достал из сумки книгу, и начал читать, изредка двигая мышкой по столу, чтобы не давать зависнуть экрану. Каждый раз, когда Григорий зачеркивал очередной номер, Матвей брал ручку и зачеркивал один из своего списка. Ближе к середине рабочего дня цифры в блокноте начали плавать, и Григорий решил сделать себе кофе. Он медленно помешивал горячий напиток в кружке,