Люда чувствовала, как внутри неё, фырча и булькая, закипает гнев. Никто не смел так вести себя в её присутствии. Ну, может только Ирка.

– Ну, чё вы там мнётесь? – спросила девица после того, как пузырь, достигнув максимальных размеров неизбежно лопнул. – Проходите, садитесь. На что жалуетесь?

Люда прошла к креслу для посетителей и опустилась в него, держа спину ровной, словно палка.

– Как вас тут держат? Я бы давно уволила. Разве вам дресс-код не положен? И жвачка… Вы уж меня простите, но это просто свинство! – не сдержалась Людмила, выпуская раздражение громким злым шёпотом.

Девица подалась вперёд через стол. Люда заметила на её голове рядом с хвостиками маленькие чёрные пластмассовые рожки.

– Этой организации я нужна больше, чем она нужна мне. Они будут терпеть все, что я выкину. И сейчас я нужна вам больше, чем вы мне. Значит, и вы будете терпеть, – громким шёпотом копируя интонацию Людмилы, произнесла она.

Люда глубоко вдохнула. У неё даже руки зачесались немедленно наказать нахалку. Но чёрные глаза девицы смотрели с такой уверенностью, что Люда промолчала. Так отступает хищник, неожиданно увидевший в глазах жертвы взгляд более сильного хищника.

– Ну, раз все точки над «ё» расставлены, начнём. Что там у вас приключилось с ребёнком? – спросила девица спокойным голосом.

Из-за монитора показалась её рука с длинными чёрными загнутыми ногтями. Она взяла карандаш, повернула его тупой стороной и приготовилась печатать.

– Жалуйтесь, будем решать ваши трудности, – подбодрила она замявшуюся Людмилу.

– Моя дочь меня совсем не слушается. Это можно изменить? – спросила Люда. Как же неприятно расписываться в своём родительском бессилии!

– Почему пришли сюда, а не к психологу? – спросила Мишель, быстро стуча карандашом по клавиатуре.

– Были у психолога. Не помогает, – с досадой в голосе ответила Люда.

– Уволили? – спросила Мишель.

– Что? – не поняла Люда.

– Психолога уволили? А можете не отвечать, это я из любопытства. Значит, не слушается. Сколько лет ребёнку?

– Семнадцать.

– Сколько? – Мишель перестала печатать и вытаращила глаза. – Зачем вам это? Взрослая деваха. Ну, потерпите немного до совершеннолетия, и пусть живёт своей жизнью. Не слишком ли поздно вы её корректировать собрались?

– Этот вопрос тоже из любопытства? Или для анкеты? – завелась Люда.

– Значит, хотите полного послушания? – как ни в чём не бывало, спросила Мишель.

– Абсолютного, – кивнула Люда.

– Хорошо, сейчас подберём вам способ оплаты, – стуча по клавишам, сообщила Мишель.

– Лучше безналом, – попросила Люда.

– Да уж конечно, безналом, – хихикнула девица. – Понимаете, каждому человеку отпущено определённое количество радости и страданий. Страдания нужны для понимания совершенной ранее ошибки. Например, вы в детстве донимали родителей, вот теперь ваша дочь донимает вас. Вы можете решить этот конфликт самостоятельно. Но для этого нужна большая работа над собой. Если не сможете измениться, то получите таких же несносных внуков. Мы в ЦКС можем заменить одно страдание на другое. Чтобы вы как бы отрабатывали другую ошибку. Вот, например, мы делаем вашу дочь абсолютно послушной. И конфликт снимается. Но за это у вас будет, например, гулящий муж…

– Я в разводе, – сказала Люда.

– Чего так? Пил? Бил?

– Бесил, – объяснила Люда.

– Ну, это повод, – согласно кивнула Мишель. – Да неважно, что в разводе. Теперь будете замужем. Да за отборным кобелём, чтобы отпущенное страдание на конфликт с дочерью отработать в конфликте с мужем. Я понятно объясняю? – спросила Мишель и приготовилась выдуть новый пузырь.

– В общем-то, да, всё понятно, – торопливо согласилась Люда, предотвращая появление пузыря.

– Будем работать, – кивнула Мишель.

– А муж обязательно должен быть сильно гулящим? Может быть, сделаем умеренно погуливающим? – попыталась Люда выторговать послабление.

– Можно. Но для баланса добавим свекровь с деменцией, – кивнула Мишель.

– Нет, пусть гуляет как надо, – согласилась Людмила.

– Отличненько… вот, всё готово, – сообщила Мишель, отстукивая карандашом по клавиатуре. – Проверьте паспорт на странице про браки и разводы. Должно отобразиться.

Люда достала паспорт. Открыла нужную страницу.

– Брак зарегистрирован … Полтергейст Антон Семёнович. Вы серьёзно? Полтергейст? Нормальной фамилии не было? Я же не была такой дурой, чтобы взять его фамилию? – испуганно спросила Люда и перевернула страницы паспорта. – Очевидно, была…

– Да какая вам разница? – пожала плечами специалист Мишель. – Это на год всего. Вы через год прибежите, чтобы поменять страдания по кобелеватому мужу на что-то ещё. Все прибегают.

– И где этот гражданин Полтергейст сейчас? – спросила Люда.

– Вот именно этот вопрос будет занимать вас весь этот год круглосуточно. Постоянной любовницы у вашего «благоверного» не будет, он предпочитает спонтанные развлечения. Так что вам точно будет, чем себя занять. А ваша дочь за это время поступит в нужный вам университет, будет работать там, где вы захотите, и покорно выйдет замуж за того, кого вы ей подсунете. Так что всё путём, – сообщила Мишель.

Из принтера с шумом полезли листы бумаги.

– Вот анкета и договор. В регистратуре внизу поставите печать. Жаловаться на меня можно в 1456 кабинете. Ваша память начнёт скоро меняться в соответствии с новыми жизненными условиями.  Постарайтесь к этому времени покинуть Центр. До новой встречи! – скороговоркой проговорила она и выразительно уставилась на Людмилу. Между её губ зарождался новый пузырь, источая сладкий мятный аромат.

Люда встала, взяла со стола отпечатанные листы и решительно пошла к выходу, собираясь посетить кабинет 1456. Надо ставить на место подобных нахалок!

В дверях Люда столкнулась со следующим посетителем. Мужчина был маленького роста, лысый и таких необъятных размеров, что, казалось, природа перепутала при его создании длину и ширину. От столкновения листы с Людмилиным договором разлетелись в стороны и тихо осели на зелёной ковровой дорожке в коридоре.

Мужчина быстро вошёл в кабинет, скрипнуло кресло.

– Здравствуйте, гражданин Сидоров. Что привело вас в этом году? – спросил меланхоличный интеллигентный мужской голос с очевидными нотками усталости и хронического недосыпа.

– Давайте всё поменяем назад! – громко попросил вошедший.

– Как скажете, гражданин Сидоров, – ответил уставший голос. – Значит, вы хотите получить назад сварливость вашей жены, которая в прошлом году допилила вас до такого состояния, что вы решились на страдания от крайней степени ожирения, чтобы она стала покладистой и всем довольной?

– Да, и как