сказал мой друг Руслан.

С Русланом в этот период жизни у нас было разнообразное общение: мы по очереди били друг другу морды. Но были времена, пускай и недолгие, когда мы считались друзьями. Честно вам скажу: считаю его тем еще чертилой. Если вы спросите его про меня, он ответит то же самое.

В это время Руслан только надрал мне зад, и честно чувствовал я себя психологически подавленным, так как он на это время стал Альфа-самцом в моем классе, пускай и победил он меня в не совсем честном бою. Я почему-то побаивался брать у него реванш, хотя на улице без проблем бил людям морды молотком.

– Нет, еще не видел, – быстро среагировав на вопрос, сказал я.

– Точнее там две новеньких. Говорят, сестры двоюродные. Одна прям красотка, – мечтательно и очень медленно протянул Руслан.

– А вторая?

– А вторая просто чудовище. Такой страхолюдины я еще не видел. Убожество редкое.

Когда он сказал про редкое убожество, я вгляделся в его лицо, оно напомнило крысиную мордочку. Его лицо часто напоминало морду крысы, но сказать ему об этом было рискованно. Мы стояли возле окна на втором этаже школы и намеревались идти курить во двор. В тот день я ее и увидел. Во дворе школы, где вся школота травит свое здоровье, стояла она. Новая тема для обсуждения. Карие глаза и черные, крашеные, как смола, волосы. Она уже обзавелась красавчиком парнем, который был гораздо круче меня. И на пару лет старше, он был ее одноклассником. В тот момент я понял, что такую как она мне точно не получится заполучить. Мы с Русланом стояли подле нее а она нас даже не замечала. На голову ниже меня, неуловимая, как ветер. Только мои глаза успели рассмотреть ее красоту, как она уже ушла под руку с парнем, оставив за собой шлейф сигаретного дыма, в вперемешку с парфюмом, который разрывал мне сердце.

Наш район это частный сектор провинциального городка в Тамбовской области. Второй по численности после Тамбова. Гордо носящий название Козлов. Город козлов, алкашей, и легкодоступных женщин. Доступных всем, кроме меня. Из всего населения небольшого городка с доброй сотней тысяч жителей я выбрал недоступную девушку. Я не мог представить, что буду стараться заполучить ее сердце. Она виделась мне как мираж, быстрый и недосягаемый.

Я жадно докурил сигарету и пошел домой, забив на урок истории. За мной тянулся сигаретный шлейф. Увы, духов у меня не было.

Неделю я не вспоминал о новенькой девчонке с именем Лена. Утром я ходил в школу, а вечером с парнями собирался у своего кореша в сарае, который мы обзывали баней, с телеком и диванами. Гораздо позже этот сарай стал наркопритоном. Я много пил для своего возраста, позже это сыграло со мной много злых шуток. Но пока пил, я был странно счастлив: каждый день этой молодости приносил удовольствия. Я старался жить одним днем, не думая о своем будущем.

На этой неделе я много раз целовал Валю, и уходя от нее, еще больше целовал Галю. Мы пили пиво и вино в бане у Эрика. Кидали ножи и топоры в дверь, дышали клеем и общались с девчонками в аське. Много пошлого писали всем подряд, особенно – одноклассницам. На уроках я чаще всего сидел с Лехой, периодически меняясь местами с Артуром, иногда сидел с Русланом. Когда я не сидел с друзьями, я старался сидеть с девчонками, которых можно потрогать за места их женской красоты.

Моя школьная подружка Ксюша, которую я считал хорошим другом женского пола, и чуть ли не сестрой, часто сидела со мной. И я не упускал моменты, когда она позволяла себя потрогать. Но все же она делала это не так часто, как другие с кем я сидел. В конце концов мы были хорошими друзьями и часто общались, но что еще лучше – мы понимали друг друга и все рассказывали. Подростки часто не слушают собеседника, когда общаются, а мы слушали. Она всегда знала, кто нравится мне, а я всегда знал по кому сохнет она.

В конце недели я узнал, что новенькая уже рассталась с парнем. И недолго длились эти отношения. Хотя в то время всегда считалось, что если пара продержалась целую неделю – это хороший результат.

С посещаемостью школьных уроков у меня всегда были проблемы. Я часто не приходил. Бедная мамаша не могла разбудить меня, чаще всего из за того, что накануне я пришел под утро в пьяном состоянии.

Сестра в тот момент почти не общалась со мной. Отец общался, но ему было пофиг на меня: раз в месяц алименты и пару недель в год у него в гостях, и пару разбитых носов за вызовы в школу и ужасные оценки. Что касалось уровня моего образования, то я не учился, от слова «совсем». Уроки для меня были двух типов: у учителя русского языка, строгого и справедливого, и единственного, кого я уважал, и все остальные, на которых я искал жертву среди горсти красивых одноклассниц, что были в моем распоряжении.

Я стоял в то утро возле школы, на мне красовалась новая сумка через плечо, которую мне купили не родители к школьному году. Вчера ночью мы с двумя головорезами, моими уличными корешами, Витей и Саньком, забивали парня молотками. Да, вы не ошиблись, именно забивали. Парень еле живой смог убежать от нас, но мы отняли у него сумку, в ней были права и немного денег. Бедный студент, его окровавленная голова до сих пор является мне, когда я вспоминаю о том случае. Мы часто творили беспредел с товарищами, это парни с суровым детством: одного постоянно бил отец, второго годами унижали в школе. Эти обстоятельства породили в парнях ужасную жестокость. Я не был таким, но все равно был с ними, потому что они были старше, и я считал, что это круто. Странное представление о крутости у провинциальной молодежи.

Мы не имели прямого воспитания родителей. Нас воспитывала улица, алкоголь, горький опыт, нищета, издевательства, разбитые сердца и пьяные старшие товарищи. Мне повезло, что мать с детства и лет до двенадцати таскала меня в протестантскую церковь и читала Библию. Это заложило в моем характере фундамент доброты и чувства справедливости. Но в основном я хотел казаться хуже, чем есть на самом деле. Это время дало оружие против моей трусости. Тогда я делал так: оскорбили – иди один на один, и плевать, что он старше. Как я боролся со страхом в то время удивляет меня сейчас. Были ситуации, в которых я мог умереть, но почему-то всегда было пофигу на это.

Когда ты взрослый, все наоборот – страхов меньше, потому что тебе все знакомо, и ты не боишься, потому что есть опыт. Но когда ты молодой, и твоему разуму всего 14-15 лет, и все случается в первый раз, ты только и делаешь, что борешься со страхом, потому что надо. Во взрослом возрасте ты откажешься от затеи, если она покажется тебе опасной. В молодости ты летишь на опасность, потому что надо, пускай и страшно.

Школьный день прошел ужасно. Директор заставил сидеть в холодном классе, отходить от