Даниил Корнаков Охота за авророй

Спальные районы Рейкьявика опустели, едва часы пробили девять вечера. О присутствии людей в городе сообщал лишь свет из окон домов с иногда мелькающим в них человеческим силуэтом и тихие разговоры вперемешку с включенным телевизором. Были и те, кто возвращался с поздней смены: припарковавшись возле дома, они громко хлопали дверью авто и спешили домой.

По одной из таких пустующих улиц, среди типичных скандинавских домов, проезжал внедорожник форд, за рулем которого сидел Сигурдур. На днях ему исполнилось сорок, и выглядел он, как типичный исландец: высокий рост, светлые волосы, рыжая борода и угрюмый взгляд. Все выдавало в нем потомка известных каждому викингов, веками населяющих отдаленный остров.

Сигурдур свернул на кольцевое пересечение, сделал полукруг и оказался на улице Хагаторг, где стояла большая гостиница. Он остановился возле главного входа и в свете фар увидел женщину – хрупкую, низенького роста, в шапке с красным помпоном. Она помахала ему и, поправив пухлый рюкзак, направилась к форду. Не заглушая двигателя, он вышел навстречу.

– София? – спросил он у нее, едва она приблизилась.

– Да, да. А вы Сигурдун? – спросила она по английски.

– Сигурдур, – поправил ее исландец.

– Ой, простите меня ради Бога. – (Сигурдур обратил внимание на ее легкий акцент).

Он отмахнулся как бы говоря: «Ничего страшного, мне не впервой».

– Ну что, готовы?

– Да, да.

В этом «да-да», прозвучавшим второй раз за время их разговора, исландец уловил какое-то детское нетерпение.

Он предложил ей помочь с рюкзаком, но она вежливо отмахнулась.

– Все хорошо, я подержу.

Исландец пожал плечами, открыл ей переднюю дверь и сел на место водителя. Причудливая гостья сидела со своим круглым рюкзаком как школьный ученик с булыжником на парте – чувствовался явный дискомфорт.

– Может, рюкзак все-таки назад закинем? – предложил Сигурдур.

– Знаете, пожалуй, да.

Он лукаво улыбнулся и помог уложить ее тяжеленный груз на заднее сиденье.

– Ну, поехали.

Двигатель форда тихо заурчал, а с ним и радио, где ведущий монотонным голосом сообщал погоду на завтрашний день (как всегда пасмурно, солнца не предвидится). Сигурдур дал задний ход, развернулся и выехал на основную дорогу.

– А сколько нам ехать? – поинтересовалась София, с любопытством туриста осматривая вид за окном.

– Минут сорок.

В ответ она задумчиво помычала.

– Первый раз в Исландии? – спросил он.

– О да, – ответила она.

– А сами откуда?

– Из России.

– О, Россия! Я знаю несколько слов по-русски.

София мило, по-ребячески засмеялась.

– Дайте угадаю: бабушка, пирожки, балалайка? Потому что почти все исландцы, узнав, что я русская, с вероятностью девяносто процентов говорили эти три слова.

– Нет, таких слов я не знаю. У меня как-то был один русский парень, он научил меня вашему приветствию.

– Вот как? А ну-ка?

Сигурдур прочистил горло и на ломанном русском произнес:

– Пьивет пашол на х*й и в пиз…

София вдруг прыснула и рассмеялась так, что слезы на глазах выступили. Сигурдур улыбнулся вместе с ней не столько из-за ее реакции, сколько из-за ее причудливого, ну совсем ребяческого смеха.

– Что? Я сказал как-то не так?

– Скажем так, – София вытерла слезу у глаза. – Если вы так поприветствуете кого-нибудь в России, добром это не кончится.

– Чувствовал я, что что-то в этой фразе не так! – с улыбкой заметил Сигурдур. – Уж больно длинная она для приветствия.

– Это наша русская забава – учить иностранцев великому и могучему русскому мату. Вот вы и попались.

Сигурдур тихо цыкнул, соглашаясь, что стал жертвой этой странной русской забавы.

София наклонилась вперед и посмотрела на небо; синеватая мгла с редкими звездами переливалась с отражающим светом города; на их фоне вдали виднелись широкие горы и особенно выделялась среди них одна, чья верхушка горела ярким пламенем, добавляя к темному небу светло-оранжевее пятнышко. Огонь этот принадлежал вулкану Fagradalsfjall, пробудившийся впервые после шести тысяч лет сна.

– Уверены, что мы его поймаем? – спросила она, продолжая всматриваться в небо. – Вроде не так темно.

– Поймаем, поймаем, – уверил ее Сигурдур. – Я знаю одно местечко в Коупавогюре за городом, где оно всегда появляется.

– Ну не знаю, а вы точно уверены?

– Уверен.

– И оно может появиться даже в последний день?

– Даже в последний день, – успокоил ее исландец, услышав волнение в ее голосе. – Не волнуйтесь, оно будет там.

На ответ женщина поджала губы и криво ухмыльнулась, пробормотав что-то по-русски. Сигурдур почувствовал, как от нее повеяло тоской и на секунду вдруг стало трудно представить, что она снова может засмеяться тем самым ребяческим смехом.

– Могу я поинтересоваться? – вежливо обратился к ней Сигурдур.

– Можете.

– Почему именно сияние? Вы за этот сезон первый клиент, которого я везу не на вулкан, а на охоту за сиянием.

София положила руки на колени и пощупала себя, как будто желая проснуться.

– Все довольно просто, – сказала она. – Это моя давняя мечта – увидеть сияние вживую, а не на картинке.

– Так и увидите совсем скоро, просто…

Он запнулся, пытаясь подобрать слова.

– Просто, почему я выгляжу как школьница перед выпускным вечером?

Сигурдур вежливо кивнул, намекая на корректное сравнение.

– Ох, есть на то причины, Сигурдун.

На этот раз он не стал ее поправлять, желая не сбить ее с темы.

– Расскажите? – осторожно спросил он.

София взглянула на него, помялась, явно раздумывая над его предложением, а затем все же произнесла:

– Все началось еще в студенческие годы. Я училась на геологическом и меня с однокашниками и преподавателем отправили на учебную практику в республику Коми. Дело было в августе. Мы каждый день копались в земле недалеко от Сыктывкара – это город такой, – изучали породы, минералы… Ну в общем, как говорил наш препод Дмитрий Павлович: делали все то, что должны делать геологи третьекурсники если хотят стать геологами выпускниками. – Здесь она хихикнула, хоть Сигурдур и не совсем понял причину этого смеха. – Наступил последний день практики и я настолько вымоталась, что вместо того, чтобы отмечать окончание практики с остальными возле озера пошла дрыхнуть в палатку. И вот просыпаюсь я утром и только и слышу за завтраком, как все обсуждают, что накануне ночью стали свидетелями северного сияния и все без умолку между собой говорили: «Оно так переливалось интересно!», «А цвет видал? Такой ядовито-зеленый…», «Да не, там больше желтый был». «Брешешь, не было там никакого желтого!». И мне в тот момент так тошно стало… Ну дура натуральная! Такую красоту упустить. А