Затворника, что мечтал уничтожить весь мир, а ещё за то, что этот ангел затащил их сюда.

— И за Лиландель! — прошептал парень, чувствуя, как разогревается кровь. Он не сомневался, что даже в смерти эльфийской королевы виноват этот проклятый чудотворец. Наверняка, это именно ему захотелось изменить жизнь эльфов к лучшему. Вот ангел и изменил того короля, а когда его планы оказались под угрозой срыва, то сразу направил в лес убийц.

Усталость начала отступать, уступая место какой-то первобытной ярости. Валера даже ускорился и начал догонять своего товарища.

Почему-то именно её имя заставило его разозлиться и вновь начать бороться. Может быть, всему виной жуткая несправедливость случившегося или столь резкий конец, когда ему казалось, что у него просто отняли будущее. Но даже воспоминания об Ивори, которой он так яро признавался в любви, теперь были какими-то блеклыми и невзрачными. Про неё ему даже вспоминать не хотелось. Наверное, потому, что внутри до сих пор сидела обида на эту бледную вечно поникшую аристократку. Да и мстить за неё было не кому. Она сама ушла.

— Вот! Он! — выдохнул ему Чизман, который тоже уже едва держался. Увязая в сугробах и едва переставляя ноги, он прорвался сквозь метель. А Валера следом за ним.

Оба оказались на небольшом пяточке, надёжно укрытом от ветра двумя огромными скальными выступами.

Здесь действительно ярко пылал костёр. Вокруг него голый камень, едва приспанный щебёнкой. Лежат у стеночки чьи-то вещи, палки, снегоступы и большой рюкзак. Мутным и почти ничего не понимающим взглядом, парень поводил по сторонам и увидел, что у огня кто-то сидит. Кто-то весьма удивлённый.

Впрочем, несчастному уже было плевать друг это или враг. Он просто грохнулся на колени, уронил ящик и упал рядом с ним, окончательно потеряв сознание.

— Эй! Эй! — пробился сквозь тьму едва различимый голос Чизмана, — вставай, давай! Слышишь?!

— Угу, — кивнул ему Валера, чуть приподымаясь на локте.

— Сейчас я налью горячего чаю! Держи одеяло! — послышался чей-то взволнованный голос. Голос был мужественный и суровый. Похоже, это какой-то бывалый странник, — проклятье! Вы появились, словно из ниоткуда!

Парень почувствовал, что на него что-то накинули. Его спутник помог ему сесть, а незнакомец протянул глиняную кружку с чем-то горячим.

— Пей! — приказал ему он, — быстро!

— Угу, — снова кивнул тот, поднимая глаза на чужака. Это был мужчина средних лет. Большую часть его лица скрывала густая и неухоженная борода. Впрочем, это неудивительно, учитывая в какой глуши он оказался. Через переносицу шёл заметный шрам, ещё один украшал бровь и переходил на щёку. Но больше всего у незнакомца выделялись глаза. В них было что-то такое, что подсказывало — этот странник повидал всякое.

Под его тяжёлым взглядом, Валера почувствовал себя неуютно, поэтому сразу уставился на кружку. Он осторожно отхлебнул её содержимого, обжигая губы горячим напитком. Кажется, это какой-то травяной чай.

— Теперь ты! — их спаситель, перешёл к Чизману, — это тебе, — он сунул ему ещё одно шерстяное одеяло, — а вот питье! Садитесь поближе к огню, сюда! — показал им незнакомец, обошёл костёр и уселся на своё место, — только не слишком близко, иначе ещё обожжётесь! Сейчас вы сильно замёрзли, поэтому плохо ощущаете температуру.

Осторожно потягивая горячий чай, парень постепенно отогрелся и начал с любопытством оглядываться вокруг. Вокруг были скалы. Кажется, это два здоровых камня привалились к друг другу, а под ними было укромное место. Сюда не задувал ветер, а снег пролетал мимо. Ближе к одной из стенок небольшой костёр, возле него обгорелая распорка из палок, чтобы можно было подвешивать котелок.

Их спаситель подкинул ещё дров в огонь. Ярко взлетел вихрь искр к закопчённому камню над ними.

— Ух, — выдохнул Чизман, протягивая руки к теплу, — мы чуть было не околели! — он сидел, привалившись к двум пластиковым ящикам, которые тащил. Валера огляделся в поисках своего и понял, что сидит на нём. Парень осторожно прикрыл чёрный пластик краем одеяла, чтобы незнакомец не заметил его. Такой материал мог вызвать у средневекового жителя нехорошие подозрения. А уж содержимое ящиков лучше вообще никому не показывать.

Там внутри было оружие, которое могло пригодиться, но сейчас вытаскивать его было опасно. Хотя оно могло спасти их, если этот чужак начнёт чудить или подтянутся какие-нибудь его знакомые. Подумав об этом, Валера ещё раз огляделся. Рюкзак один, снегоступов тоже всего пара. Похоже, этот всё-таки одиночка.

Но что он тут делает? В его сумке явно были лишь необходимые вещи. Получается, что он не торговец. Оружия у него не было. Значит, не воин и не охотник. А ещё почему-то было ощущение, что это не местный житель.

Мужчина, впрочем, тоже пристально разглядывал их.

— Смотрю вот на вас, — он оглядел двух замёрзших путников, которые только-только начали отходить, — и ничего не понимаю, — заявил он, тыкая палкой в пылающие поленья, — даже не представляю, как вы в таком виде могли оказаться в этих краях!

— Так получилось, — лениво отмахнулся Чизман, отставляя пустую кружку в сторону, — долгая история.

— Это действительно так, — хитро ухмыльнулся чужак, пристально глядя прямо на него, — или ты просто пытаешься найти отговорку, чтобы не рассказывать об этом?

— Ну, как тебе сказать, — смущённо пробормотал тот, пожимая плечами, — просто всё запутанно и…

— Ладно, ладно, — закивал головой их спаситель, подкидывая ещё одно полешко в костёр, — я всё понимаю. Дело ведь в доверии. Кто мы такие друг другу? Просто незнакомцы, которых случайно свела судьба. Мы сидим у этого огня и гадаем, кто напротив — друг или враг, — он поднял на них свой тяжёлый взгляд и хмуро процедил, — а я не люблю гадать. Поэтому, — его голос снова стал спокойным, — я представлюсь первым. Меня зовут Мордред.

— Я Чизман, — сразу же полетело ему в ответ, — а это мой друг Валера. Сомневаюсь, что мы с вами можем быть врагами…

— Это верно, — кивнул мужчина и ухмыльнулся, — учитывая, что вам, похоже, моё имя совсем не знакомо. Хотя многие знают его….

— Мы мало что слышали о севере, — бегло начал товарищ парня, виновато разводя руками, — поэтому нам не знакомы местные…

— Я с юга.

— С юга? — сразу нахмурился тот, потеряв былой настрой, — это совсем юг или…

— Или.

— Что ж. Тогда, наверное, — Чизман совсем растерялся, неуверенно потирая руки, — мы просто не пересекались по роду деятельности. Я мало чем интересуюсь, кроме своих дел.

— А какие у тебя дела? — обнажив зубы в насмешливой улыбке, спросил мужчина.

— Ну, — Валера заметил, что