разревелась, как ребенок.

«Нужно просто не обращать на таких клиентов внимания. Хамки, глупцы и придурки никогда не переведутся, нужно быть выше этого, – успокаивала себя Ирэн. – Ну вот, теперь у меня будут красные глаза и огромный нос. Отличный сотрудник! Оторвут с руками и ногами».

До собеседования оставалось всего полчаса, поэтому стоило поторопиться. Если она поедет достаточно быстро, то еще может успеть. Уверенно ведя машину вдоль лазурного моря, мимо зеленых пальм и кипарисов, Ирэн обдумывала случившееся. Дурацкий утренний спектакль произошел с ней только потому, что жене клиента, молодой Памеле Рич, показалось, что ее муж флиртует.

Богатые, но плохо воспитанные клиенты не были чем-то необычным в ее работе риелтора. Выбирая себе виллу стоимостью в несколько десятков миллионов, они ждали особого отношения. А молодые жены этих клиентов относились к особой категории совершенно непредсказуемых дам. Некоторые из них только вчера попали в красивую жизнь, причем явно с самых низов. Они еще не научились даже элементарным правилам приличия. Выросшие на реалити-шоу и сториз, они никогда не читали классику и вообще книг, а некоторые так никогда и не получили образование. Но у них были сумки стоимостью с маленькую машину, и они чувствовали себя хозяйками мира. Как минимум своего мира, который им удалось построить. И именно поэтому каждая прилично одетая женщина, которая общается дольше трех минут с их мужьями, уже представляется им угрозой для благополучия. Но после собеседования все изменится! «Кто бы мог подумать, что вместо свиней, которые были мне уготованы с рождения, я буду заниматься наукой!»

Вдруг машина впереди Ирэн внезапно остановилась, и ей пришлось резко затормозить. Всего сантиметр – и она бы влетела в чей-то бампер. «Повезло», – подумала она и в этот момент услышала громкий хлопок собственного лопнувшего бампера. Водитель сзади не смог так же быстро, как она, среагировать и въехал в нее.

– Да что ж за день такой дурацкий! – воскликнула Ирэн и вышла из машины, чтобы оценить масштаб бедствия.

– Сеньора, я сожалею, наверное, я отвлекся, – обратился к ней, широко улыбаясь, симпатичный парень.

– Ну вообще-то, вам следовало бы соблюдать дистанцию, – ответила Ирэн, глядя на часы.

– Давайте я оплачу стоимость ремонта, и разъедемся. Стоять на такой жаре и ждать дорожную полицию – не лучший вариант, – предложил он. Его машина была с итальянскими номерами, и, находясь на территории Франции, он явно хотел разойтись мирно и быстро.

Ирэн заколебалась. С одной стороны, опоздать на собеседование ей не хотелось, с другой, при аварии надо вызывать дорожную полицию.

– Нет, давайте все же вызовем полицейских.

– Да у вас же почти нет повреждений! Замена бампера на вашей машине обойдется в триста евро. Или даже двести. Она у вас не самая новая. Я могу вам дать четыреста, и поедем по своим делам.

Меж тем узкая полоса дороги начала заполняться автомобилями, создавая пробку.

– Нет, извините, я все же вызываю полицию. Пусть они оформят протокол аварии.

– Отлично! Похоже, вам совсем нечем заняться! Лично меня дома ждет моя невеста. А вас? Видимо, никто и нигде?

Ирэн пропустила мимо ушей обидные слова и, сев в машину, принялась ждать приезда полицейских. Сзади них уже образовалась огромная пробка, и другим автомобилям приходилось медленно объезжать участников аварии по встречной полосе. Обиженный итальянец оказался очень разговорчивым – хоть он и был виновником произошедшего, но вел себя так, словно это он пострадал. Всем, кто медленно и аккуратно объезжал их по встречке, он умудрялся прямо на ходу, в открытое окно, одной – двумя фразами эмоционально рассказывать о том, как упряма вторая участница аварии и что именно из-за нее все теперь стоят в пробке. Делал он это красноречиво, активно жестикулировал и вызывал больше сочувствия, чем она, Ирэн, которая на самом деле была пострадавшей стороной. Каждый второй автомобилист или громко сигналил, глядя прямо на нее, или кидал неодобрительные и осуждающие взгляды.

– Что? Это не я виновата! Не я! – сначала пыталась отвечать Ирэн, но затем оставила эту затею.

Через два часа она подъехала к воротам университета. Если бы она не опоздала на собеседование, то была бы третьим в очереди кандидатом. Но оказалась девятой по счету претенденткой, и, судя по тому, как формально с ней разговаривали, сотрудника уже выбрали.

«Ладно, это просто не мой день, – успокаивала себя Ирэн. – Все равно рано или поздно они предложат мне место».

Ирэн мечтала попасть на работу в университет маленького городка Сен-Карно. С тех пор как переехала сюда, она работала временно риелтором и искала работу по специальности. Это «временно» затянулось на три года. С работой во Франции сложно, поскольку везде все решают профсоюзы. Работники чувствуют себя свободно и уверенно, потому что их права защищены. Уволить кого-либо практически невозможно: нужно будет заплатить огромные отступные, а потом еще, скорее всего, на компанию подадут в суд за незаконное увольнение. А с поддержкой профсоюза и коллективными исками присоединившихся коллег ее и вовсе разорят. Поэтому вакансии появляются крайне редко – если кто-то уходит на пенсию или умирает. Из-за этого новых сотрудников подбирают из десятка кандидатов, очень придирчиво, словно в разведку. Самыми подходящими, конечно, оказываются в первую очередь французы, а не иммигранты из других стран.

Приехав во Францию, Ирэн начала действовать согласно плану. Сначала она устроилась на ту работу, которую было легче найти. Сделки с недвижимостью здесь совершались постоянно: кто-то хотел перебраться поближе к солнцу и мягкому климату, кто-то мечтал иметь роскошную виллу на юге Франции, а кто-то инвестировал свободные деньги. Но реальность ее рабочих будней оказалась несколько иной, чем она себе представляла. Риелторов часто обманывали, чтобы сэкономить на комиссии. Положенные три процента с каждой сделки приходилось делить на двух или трех риэлторов. Но самыми неприятными были клиенты, которые хотели только поездить и посмотреть, но не купить. Они отнимали много дней и даже недель времени риэлтора, из-за них приходилось тратиться на дорогой бензин, и в итоге, сделки у риэлтора совершились не чаще, чем раз в три-шесть месяцев.

Но все же, работая больше всех коллег вместе взятых, отказывая себе в самом необходимом, за три года Ирэн смогла заработать на первый взнос за собственный дом. А значит, пора двигаться вперед и заняться тем, чем она действительно хотела, – наукой. Это был второй пункт ее плана. И только потом, обретя свой дом и престижную работу, она стала бы завидной невестой, достойной