узнала.

— Вам стоит вернуться в Одессу. И, как можно, скорее.

— Почему? Что-то случилось? А где Яша?

— Якова Моисеича больше нет. Он сегодня погиб. Извините, что мне вот так приходится вам об этом рассказывать.

— Максим! Что ты такое говоришь?! — закричала женщина в трубку, — как погиб?!

— Марго, успокойтесь, подышите глубоко. Вам нужно быть сильной, чтобы вернуться домой. Думайте о ребенке.

— Что случилось? Скажи мне, что у вас произошло? Как он погиб? — спросила она через минуту, севшим голосом.

— В Якова стреляли. Он умер в больнице. Все подробности расскажу по приезду.

— Я все поняла. Скоро буду, — монотонно произнесла Марго и отсоединилась.

Максим вышел на балкон и закурил. Внизу шумел Кутузовский проспект. Вереницы машин мчались, освещая дорогу отблесками фар. Вдалеке виднелись пафосные башни Москва-Сити. Сталинские высотки, подсвеченные огнями, словно старожилы одного из самых дорогих районов столицы, возвышались над другими постройками. Смешение стилей и эпох вполне гармонично вписывалось в общую картину главного города великой страны.

Город жил, не останавливаясь ни на минуту. Ничего не поменялось в нем со вчерашнего дня. Те же машины, те же люди, спешащие по своим ежедневным делам. Тот же воздух с примесью выхлопных газов. То же небо, накрывшее землю ночной темнотой…

А Максиму казалось, что не может вот так все кончиться. Неужели мир не замер хотя бы на день! Ведь в этот день ушел из жизни такой человек. Сильный, мудрый, с непростой судьбой. Он смог перевернуть жизни. Свою, Макса и некоторых других. Он не был образцом нравственности и безупречности. Да и кто этим может похвастать? Нужно ли это в таком жестоком и несправедливом мире? Яша «Бриллиант» был умным, справедливым, честным вором. Он был жестким и стойким, но в нем не было подлости и жестокости. Это был очень интересный человек со своим видением жизни. Со своим мнением, которое всегда мог отстоять. Словом, за которое всегда отвечал. Выдержав все удары судьбы, он ни разу не прогнулся под обстоятельства. И позднее счастье, которое он все-таки обрел, казалось, стало венцом всей его жизни.

К чему тогда все это, если одна единственная пуля смогла оборвать жизнь, которая столько раз обманывала смерть?