На всё воля Канаан, — молитвенно сложа руки, посмотрел в потолок.

— Рад, что вам здесь так понравилось. Что ж, не буду лишать радости гостить у нас и дольше, — с улыбкой кивнул мужчина, хорошо умеющий держать свои эмоции под контролем.

Уже не впервые обмениваясь со мною колкостями, находя в этом ритуале своеобразное удовольствие. Жаль, не взаимное. Пусть за этим к жёнам обращается. Судя по отметкам на брачном браслете, четверым.

— Не возражаете составить мне компанию за игрой в шаркар? Скоротать время за приятной игрой и беседой? Говорят, эта игра помогает тренировать разум и память. Способствует просветлению души. В последнее время мне что-то не везёт на соперников, — огорчённо пожаловался. — То глупцы попадаются, то лизоблюды, а то и просто трусы, боящиеся оскорбить меня своим выигрышем. Вы, я надеюсь, не из этих категорий? — испытывающее на меня посмотрел.

Похоже, он уже играет в какую-то другую игру, со всей этой вежливостью и фальшивым радушием. Впрочем, всё равно заняться нечем, почему бы не согласиться размять затёкшие мозги. Хорошо хоть пока не вытекшие.

— Ну что вы, почтенный бахи, как можно? Я честный враг. И смею надеяться, достойный. Не следует меня недооценивать. Располагайтесь. Чувствуйте себя как дома. Или вы хотели предложить перенести нашу игру в какое-то другое место? На свежий воздух, под тень развесистых деревьев? Если не врут, шаркар под ними особенно удаётся.

— Не стоит. Не хочу вас утруждать долгим ожиданием, шифу, — добродушно улыбнулся непрошибаемый Тумар.

Прикоснувшись к своему пространственному кольцу, которого у него раньше не было, до моего прибытия, извлёк коврик, для себя, и небольшой, низенький столик из Пёстрой груши разумной, стоивший мне безумных денег. Знает же, чем уязвить посильнее. Поставил на него массивную доску для игры в цветные камни и несколько горшочков с ними. Также ранее принадлежавших мне. Сдвинув полы роскошного кафтана, Тумар сел, поджав под себя ноги. Не испытывая ни малейшего неудобства. В свете масляных фонарей, запитанных от канавок с маслом, тянущихся по всему коридору, выглядел он не столько величественно, сколько загадочно. Как простой смертный, а не владыка целого оазиса.

— Не снимете? — бросил деланно-безразличный взгляд на тяжёлые кандалы. — Чтобы мне было удобнее двигать камни?

— Пожалуй, откажусь, — без капли сочувствия ответил владыка. — Порядок должен соблюдаться во всём. Как вы и просили, я не собираюсь недооценивать древнего, несмотря на его кажущуюся безобидность. К тому же снять эти украшения можете и сами. В любой момент. Что для этого нужно сделать, вы знаете. Кто я такой, чтобы идти против воли шифу, не желающего обрести свободу? — хитро вывернул ситуацию, представив её под выгодным ему углом.

Сделав несколько ходов, раздумывая над каждым следующим чуть дольше, чем над предыдущим, под ничего не значащей беседой о «птичках» услышал тот самый вопрос владыки, ради которого всё это и затевалось. Тумар посчитал, что достаточно ослабил мою бдительность, расположив к разговору.

— Кстати, не знаете, чего это махри в последнее время оживились? Кого-то ищут. Собираются в большие банды, тревожа моих подданных. Поговаривают, даже большой поход собираются организовать. Неужто у дикарей появился очередной вождь-вождей?

Раздумывая над следующим ходом, подперев голову кулаком, мельком посмотрел на его пояс, на котором заметил амулет дальней связи. Деревянная дощечка, исписанная мистическими письменами и символами. По наитию, задумчиво ответил, переведя взгляд в центр доски.

— Если отгадаете простенькую загадку до конца этой партии, отвечу, куда махри собираются вторгнуться, неся горе и разрушение. Ради чего они наводнили ваши посёлки и заставы под видом торговцев.

Двусмысленных детских загадок с несколькими правильными ответами у меня хватало. Как и ожидалось, владыка, не прерывая игры, незаметно положил руку на амулет дальней связи. Сосредоточившись на нём, ненадолго отключился от реальности. Воспользовавшись тем, что его духовная сила в этих пещерах не блокировалась. А ведь утверждал, что не собирается меня недооценивать. Врал. Что за жизнь, ну никому нельзя верить. Даже мне. Цепь-то не настолько коротка, чтобы я совсем уж не мог вытянуть рук.

Резко вытягиваясь, напрягая мышцы до предела, ударил вытянутым пальцем в глаз владыки. Невзирая на боль в суставе и противное ощущение, не говоря уже про не самое приятное зрелище, схватил его за волосы. Рванув на себя, ударил взвывшего от боли Тумара головой о выступающий угол деревянной доски, имеющей высокий бортик. Подключив вторую руку, следуя советам Фалих, пока противник был ошеломлён и дезориентирован, отвлёкшись на боль, повернув его голову, со всей силы принялся остервенело лупить виском об угол доски.

Каким бы воином Тумар себя ни считал, он всё же бахи, а не дашун. Не та подготовка и образ жизни. Да и сколь бы его тело не было тренировано, увито мускулами, височная кость оставалась крайне уязвимым местом. Хрупким. Не удивительно, что через минуту могущественный заклинатель, чьи защитные артефакты в этом месте были заблокированы, в отличие от простенькой зачарованной пластинки амулета связи, был мёртв. Как и величайший владыка оазиса, глава могущественного клана, попирающего землю, непобедимый генерал, солнцеликий муж и прочие подхалимские эпитеты, щедро присвоенные придворными льстецами.

«Младший, ты спятил? — ужаснулся Шисса'ри, тоже не ожидавший от меня такой подлости и резвости. — Нас же убьют. Сдерут шкуру и, обваляв в муке, на медленном огне зажарят в масле».

— Нас так и так когда-нибудь убьют. Не эти, так те. Не те, так кто-нибудь ещё. Я хочу умереть храбрецом, а не трусом. Их вспоминают чаще. Не волнуйся, всё будет хорошо. И вообще, паниковать — это моя прерогатива.

Деловито обыскав мертвеца, попутно избавляя его от всех ценностей, нашёл ключ от камеры.

— Нам бы только выбраться за пределы запрета на перемещения и всё, мы свободны, — убеждал в этом больше себя, чем его.

Пока мы живы, всегда на что-то надеемся. Верим в лучшее. Те, кто эту веру теряют, быстро лишаются воли к жизни, а за ней и её саму.

Всё бы хорошо, да вот только в плане побега, придуманном только что, я кое-чего не учёл. Действуя по принципу — что тут думать, прыгать надо. Тумар был не просто правителем города, а, что ещё важнее, главой могущественного рода бахи, обладающего собственным духом хранителем. Как ни сложно догадаться, «ключ» к могуществу рода Аман хранился у Тумара. Точнее, в нём. По этой причине его охраняли лучше, чем зеница око, но, только не здесь. Об этом месте знало всего трое дари. Занятые настолько, что не могли позволить себе навещать меня всем