- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (186) »
Леонид Семенов Стихотворения Проза
ЛЕОНИД СЕМЕНОВ Между 1913 г. и 13 декабря 1917 г.
СОБРАНИЕ СТИХОТВОРЕНИЙ
Софии
Обложка книги Л. Семенова “Собрание стихотворений”.
Вышла в свет около 12 мая 1905 г.
Собрание В.С. Баевского
“В ТЕМНУЮ НОЧЬ НАД ПАМЯТЬЮ СНОВ ВДОХНОВЕННЫХ...”[1]
В темную ночь над памятью снов вдохновенных[2]
песни раздались мои
стонами робко-звонкими.
В теплую ночь так цветы на могилах священных
тянутся в звездную высь
стеблями нежно-тонкими.[3]
ОЖИДАНИЯ[4]
ВЕРА[5]
Заря боролась со звездами,[6]
тебя я ризою обвил,[7]
осыпал пышными цветами
и кротко с тихими мольбами
земле родимой возвратил.[8]
И над тобою преклоненный,
я долго плакал в тишине
и внял обет душой смущенной,
что ты подругой обновленной
однажды явишься ко мне.
С тех пор прошел я путь тяжелый,
скитался долго одинок
и, обходя чужие долы,[9]
из терний, тихий и веселый,
для встречи новой сплел венок.[10]
МЕЛОДИЯ[11]
На утренней звезде[12][13]
у трав мы тихо вопрошали:
скажите, травы, где
пророк без гнева и печали?
Был день заветный недалёк,
мы певчих птиц спросили в роще:
скажите, где пророк,
пророк веселый, полный мощи?
Был солнца зной невыносим,
спросили мы у дев стыдливых,
не встретился ли им
пророк любви, пророк счастливых?[14]
Но, шелестя у наших ног,
дремали травы без тревог,
но песни птиц не умолкали
и мы ответа не слыхали.
Смеялись дочери земли;
они купаться к морю шли...
СВЕЧА[15]
Я пустынею робко бреду
и несу ей свечу восковую.
Ничего от пустыни не жду,
ни на что не ропщу, — не тоскую.
Тени жадно столпились кругом,
их пустыня мне шлет роковая.
Неповинен пред ней я ни в чем,
как невинна свеча восковая.
Кем, зачем мне она вручена?
Я не знаю, пред тайной робею...
Но не мною свеча зажжена,
и свечи загасить я не смею...
К МЕССИИ[16]
Томительна глухая ночь,
но мирно теплятся лампады,
и духа, полного отрады,
забвенью сна не превозмочь.
Мы ждем. Мы рано в храм пришли,
надели белые одежды
и в полночь — мира и надежды
достойно жертвы принесли.
Печать позорную греха
мы смыли чистыми слезами,
престол украсили цветами
и ждем с молитвой Жениха.
И мы дождемся: Он придет —
при звуках радостных цевницы
и с первым отблеском денницы
нам искупленье принесет.
К Нему навстречу потечем
мы с громким гулом ликованья
и со слезами упованья
мольбу за спящих вознесем.
И будет тих — глубокий взгляд
святых очей Его над нами
и над склоненными главами
слова прощенья прозвучат.
Мы ждем. Молчит глухая ночь,
но ярче теплятся лампады,
и в сердце веянья отрады
забвенью сна не превозмочь.[17]
МОЛИТВА[18]
Я затеплил свечу и молюсь горячей,
и Кому я молюсь, — я не знаю.
И увидит ли Он жар молитвы моей,
и услышит ли зов, — я не знаю.
Но я видел в младенчески-ясных очах
отблеск тайны святой и прекрасной.
И я видел чело молодое в лучах,
озаренное думой прекрасной.
И правдивое слово сказать я боюсь;
отчего я боюсь, — я не знаю.
Но затеплив свечу, горячей я молюсь
и о ком я молюсь, — я не знаю.
ЧУДО[19]
Когда в полночь с башни монастыря
прольется в долины медленный и протяжный звон,
и месяц, поднявшись над лесом,
зальет своим матовым блеском
всю окрестность,
я выйду к тебе.
Я выйду осторожно, как ласковый ребенок,
и подойду к глубокому, спящему озеру.
Ты встанешь передо мной бескровная и белая как туман,[20]
откинешь назад свои мягкие, как водоросли, волосы
и, обвив мне шею гибкими и прозрачными руками,
сама холодная, как вода,
прижмешься ко мне с долгим любовным поцелуем.
Ты будешь молить меня о чуде.
И чудо свершится:
я отдам тебе огонь и плоть,
волью в твои жилы свою красную кровь,
и счастливая, как рыбка ты мелькнешь,
и уйдешь от меня в далекие, вечные страны.
Утром скажет барышня в церкви
про инока с белым лицом:
“Отчего он так бледен?”
А сама она — розовенькая, как заря
в своем белом платьице и белой шляпке.
ЖЕНИХ[21]
Когда зардевшись и робея,
ты переступишь мой порог, —
победой жизни пламенея,
нас примет радостно чертог.
Но все уйдут, умолкнут речи,
один останусь я с тобой.
Я загашу поспешно свечи
перед стыдливой наготой.
Запечатлею поцелуем
очей смущенных синеву;
желаньем дерзостным волнуем,
одежды брачные сорву.
Я заключу тебя в объятья,
и, целомудренно-чиста,
для вечной святости зачатья
твоя смирится красота.
ЭПИТАЛАМА[22]
Распустила я косы волнистые,
я цветами постель убрала,
приготовила масти душистые,
восковые светильни зажгла.
Он придет ко мне с чарами пышными,
он прекрасен как дуб и могуч,[23]
поцелуя дарами неслышными
так не жег меня солнечный луч!
Тени, тени уйдите смущенные,
я бесстыдна, смела и хмельна!
Прочь одежды пред ним благовонные!
Смелым тайна блаженства дана...
В ИЗБЕ[24]
Солнце, солнце, глянь в оконце![25]
Мы в гробу среди избы.
Мы рядились, мы
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (186) »