её не ценил. Ценил конечно! Но сейчас, прям проникся…

— Ням… — прошу прощения. Это я выжить пытаюсь. Из-за того что меня постоянно мазали какой-то вонючей гадостью, лицо комары облетают стороной. Приходится ловить на язык. А мужик этот подорванный, сила есть — ума не надо, ещё и очень туго пелёнки связал. А заодно, руки и ноги. Видимо, чтобы я со стола не упал. Заботливый гад попался. Правда, сам здесь третий день не показывается. Может в болоте этом вонючем утонул? Вот и приходится словно лягушка, комарами питаться. Всё! Идите, не мешайте выживанию…

***

А у меня снова новости! Не сказать что хорошие, но всё же… Вернулось мое мохнатое чудо! И не само! С бурдюком вонючим вернулось. И очень удивлялось, — что это такое у него в сторожке, да ещё и на самом краю стола лежит! Может подбросил кто?.. А потом ударил себя по лбу и сказал, что он оказывается, полный дурень! Ну, это мог и не говорить. Это и так, всем понятно. Так вот, что-то я отвлекся на констатацию вполне очевидного факта. Стукнул по лбу, и очень удивился, что это я за эти три дня, копыта не откинул. Пока он свое горе, хрен знает сколько времени, брагой заливал. И обо мне, гад такой, совсем позабыл! И только меня здесь увидав, сразу вспомнил. Ну, о сразу, это враки конечно. Но вспомнил, — и то хорошо. Даже с бурдюка своего вонючего, дал мне отхлебнуть. Ну и противное пойло, скажу я вам! У меня в пелёнках этих, и то наверное, получше будет…

— Мужик, слушай! Я всё прощу! Ты только пелёнки мне поменяй и мамку новую найди! А то у меня сил никаких нет так лежать! Я то зарядку делаю… Чтобы пролежней не было. Но разве это панацея? Да и голодный я как волк! Вон, как исхудал весь на комариной диете… Ау, па-па-ша-а-а! — нет. Не слышит… Допил свой вонючий бурдюк, и тут же за столом и уснул… Ох-хо-хой. Эх! Видно, всё же не того я фрица я на войне кокнул, раз мне такое наказание… Вот, как чувствовал! Да и сил моих больше нет, эти муки терпеть. Живот к позвоночнику прилип, а задница к пелёнкам. А зудит всё, — словами не передать! Одним словом, — страшно! Правда, от глотка выпитой браги, попустило немножко… Лежу, жду… Когда же наступит оно, избавление… По скорей бы. А там и семья новая, любящая. Молочко, опять же… А вот к стати, и избавление…

Эта пьяная скотина, забыла дверь в сторожке закрыть. Чья то тень промелькнула в открытых настежь, залитых лунным светом дверях. Засопели, всасывая воздух и принюхиваясь, чьи-то ноздри. Защекотали меня по щекам редкими волосками. Ну и ладно. А то я на этих комаров, уже и смотреть-то не мог! Не то, что их есть… Эх! Побыстрее бы новая, любящая семья…

***

— Какая всё же красивая, лунная ночь сегодня выдалась! — я любовался на последние в этом мире картинки. Несущий за крепко связанные на двойной узел, папашей тряпки, волк непроизвольно их расслабил, и я наконец-то смог хоть немного вынуть руку.

— Хорошая собачка, хорошая… — гладил я бегущего волка по клыкастой морде. — Ты меня только, не сильно больно скушай. Хорошо? А то я и так, настрадался в моей новой жизни, выше крыши! А ты серый, считай моё единственное спасение…

Крепко держась своей маленькой ручкой за слюнявый, волчий клык, от постоянного покачивания в намертво сомкнутых зубах бегущего зверя, я громко зевнул и уснул беспробудным, богатырским сном…

***

Снился мне всё тот же, убитый мной фриц. Я его не специально кокнул. Несчастный случай. Пожалуй, его одного за всю войну и убил. Служба у меня была такая, живыми их брать. А что там дальше с ними будет, не моё, как говориться, дело…

Проснулся я в поту. На удивление ещё живой. И неимоверными усилиями, всё же выбрался из этой вонючей, ненавистной мне тряпки.

Как следует втянув ноздрями воздух, я учуял её! Такую желанную, молочную ферму… Перебирая руками и ногами, я прополз словно по минному полю, мимо рядом спящих волчат. И почти не дышал, стараясь не разбудить ни одного зубастого монстра. Но вот я наконец подползаю к нему. К моему желанному лакомству… Какое наслаждение!

Полусонная волчица, вылизав странно пахнущего волчонка, снова завалилась спать. Я же спать, даже не собирался. А переползая от одного спасительного источника к другому, опустошил все запасы в и так, худющем теле… Ну хоть наемся напоследок. Раз организм требует…

***

Как же невероятно хорошо! Ничего не зудит, не ноет. И я снова хочу есть. Ну и приснится же такое! Волки, сторожки, убийства… И когда уже мужик с пряниками вернётся-то. Он мне перед тем как уехать, медовою конфету прикупить обещал…

«Эх… Видно уже не вернётся этот мужик…» — открыв глаза, вижу перед собой с два десятка блестящих глаз. Волки в полных непонятках, смотрят на дивное, безволосое существо. Никто не двигается. И только старый, облезлый волк на всех грозно рычит, пытаясь остановить неизбежное. Я же, изо всех сил стараюсь быть максимально дружелюбным и мило улыбаюсь…

И тут, пару волчат не сговариваясь, прыгают на меня и начинают со мной игриво кувыркаться, покусывая за уши. Я от них не отстаю. Мне эти игры, почему-то безумно нравятся! И вот уже куча мала с четырёх волчат и меня, во всю веселится в этой достаточно просторной, каменной пещере. И лишь невероятно ласковый, немного шершавый язык, отвлекает нас от этого веселья. Ну всё. Покувыркались и буде. Пора дети, жрать…

Ни одна мать на моей долгой памяти, пожалуй так не заботилась о своём чаде, как эта волчья семья. Отец вместе с ещё одной волчицей ожидающей потомства, всё время пропадали на охоте. А мать не спуская глаз, старалась следить за нами, и особенно, почему-то за мной. Постоянно меня вылизывая. Я был, в принципе не против. Может думала, что у меня таким образом шерсть отрастёт? Кто знает…

Ещё в пещере, почти постоянно находился тот самый, заступившийся за меня, видно очень старый волк. Дедуля помогал мне влезть назад, аккуратно толкая носом, когда я всё-же вываливался из пещеры.

Постоянные активные игры с волчатами, несомненно способствовали очень быстрому физическому развитию. А благодаря невероятно питательному молочку, рос я буквально на глазах. Всё чаще выбираясь из берлоги под присмотром деда-волка, я старался как можно сильнее разнообразить своё меню различными ягодами, которые легко разжёвывал, уже вылезшими зубами. Вторая волчица тоже привела потомство, и я по наследству перешёл под её крыло. Кормили меня отлично! Пока что. Но что будет дальше, я не представлял совершенно. Ведь рано или поздно, и у неё закончится, так нужное мне молоко. И что мне тогда делать? Да и холода не за горами… А мясо, я точно не разжую. Пробовал. Придётся пить кровь. Раз уж я Комар. А она, — ну совершенно не вкусная и не питательная. Да и нет её почти…

Похолодало. С принесённого новым отцом мяса,